Нечто на рандеву или отложенная встреча с ужасом. статья виктора глебова из цикла мастерская хоррор-гика
Прим. редакции: Это второе эссе писателя Виктора Глебова из цикла Мастерская на данный момент-гика. Первое возможно прочесть у нас тут.
Конан-дикарь шёл по лесу, и внезапно из кустов выскочил трёхметровый ящер с капающей из пасти зелёной слюной. Солдат дотянулся мечи за пять мин. порубил его в куски. Монстр был ужасный, детально обрисованный. Мы имели возможность бы нарисовать его, если бы нам в голову пришла подобная фантазия. Но она не придёт. Из-за чего? По причине того, что, не смотря на то, что ящер был ужасным, встреча с ним нас не испугала. И дело кроме того не в том, что нам заблаговременно известно: Конан непобедим.
Дело в том, что очевидно: если судить по количеству произведения, аналогичных встреч храбреца ожидает ещё много.
Помимо этого, ещё Лавкрафт убедительно растолковал в собственной статье, посвящённое обзору литературы кошмаров, что пугает только то, что нельзя представить. Подробности и конкретика – это смерть монстра. Рубануть её топором по шее – чистая формальность.
Само собой разумеется, мы пишем хоррор для чудовища. По большому счету антагонист, кем бы он ни был, двигает сюжет, по причине того, что, если бы не он, не его неприязнь, жадность, желание власти, неутолимый голод либо ужас, ничего не произошло бы, и писать было бы нечем. И нам хочется поскорее перейти к нему, продемонстрировать его читателю. Нет большей неточности в хорроре, чем ввести НЕСТО через чур рано.
Кроме того если вы планируете слэшер, в котором храбрецов будут мочить одного за другим, ритмично и разнообразно, нельзя показывать того, кто это делает. Чем меньше подробностей вы назовёте, тем больше останется простора для читательского воображения, а ведь нет ничего, что пугает посильнее, чем отечественные фантазии. Как мы знаем, у страха глаза громадны.
Но значит ли вышесказанное, что монстр обязан показаться лишь в последней главе, нежданно и непредсказуемо. Очевидно, нет. Произойди такое, и читатель будет в шоке, поскольку подобный поворот сюжета идёт вразрез со всем прошлым повествованием.
Значит, необходимо неспешно вводить в произведение так именуемые «тревожные звоночки», каковые сначала возможно будетобъяснить материалистически, но, чем дальше, тем эти объяснения будут менее убедительными – как для читателя, так и для храбрецов.
С чего же начать? Перове, что приходит в голову, — предостережение. Семья переезжает в новый дом, а пьяный сильно сосед говорит: «Вы с ума сошли?» Дальше имеется два варианта развития.
Или он говорит, что в этом доме уже три семьи скопытились, или нежданно отказывается растолковать собственную реакцию (это предпочтительнее, по причине того, что таинственнее). Этот «звоночек» заимствован хорроромиз народных ужасных сказок (к примеру, «Жених-разбойник» из собрания братьев Гримм, где женщина приходит в гости к собственному жениху, живущему с друзьями в бараке среди леса, а её в том месте встречает старая женщина, которая говорит, что она напрасно пришла, потому что жених её – душегуб и по сей день отправился на очередное тёмное дело). В принципе, подобный сюжетных движение так растиражирован, что у читателя обязан позвать только усмешку – заодно с дежавю, само собой разумеется.
Второй «звоночек» – это предсказание. Храбрец отправился к гадалке, либо она сама подошла к нему на улице – в следствии он приобретает предсказание, неясное, но тревожное. Тут основное обставить обстановку, в которой получено предсказание, максимально обыденно. Никаких карт Таро, свечей, колыхания тьмы по углам и без того потом.
Театральность перевоплотит этот эпизод в что-то несерьёзное, ожидаемое.
Третий «звоночек» — это предмет-лейтмотив, другими словами, предмет, систематично появляющийся на станицах произведения. К примеру, семья переезжает в новый дом и находит в том месте среди ветхих вещей очки в роговой оправе. Их выбрасывают вместе с остальным хламом, но через несколько дней опять натыкаются на них.
Помимо этого, очки так или иначе упоминались до этого момента и упоминаются по окончании. Подобный приём использован в фильме «Тёмныеводы».
Четвёртый «звоночек» — тревожное чувство, охватывающее храбрецов в определённых местах либо в определённое время суток либо при взоре на предмет (пейзаж).
Пятый «звоночек» — символ. Знаки, надписи, следы крови, царапины от когтей. Они смогут быть видны всем либо лишь некоторым храбрецам.
Шестой «звоночек» — проявление сверхъестественного. Полтергейст, шёпот, свечение, предметы оказываются не на тех местах, где их покинули, из унитаза вылезает мертвец, из стенку высовываются пальцы, в отражениях видятся бледные лица и без того потом. Это лучше припасать на середину действия.
Седьмой «звоночек» — необъяснимая смерть. Хозяйка сдала в аренду квартиру юный семье, и спустя семь дней оказалось, что она умерла, причём загадочно. Либо та же участь постигла свежекупленного хомячка, обнаруженногодне клетки с выражением неописуемого кошмара на лице.
Пардон, на морде.
Восьмой «звоночек» — люди и животные, отличающиеся от вторых. Кошки и псы ведут себя необычно, проявляют беспокойство либо показателю агрессии, прежде им не характерные. Быть может, они кроме того нападают пара раз на детей, и их приходится усыпить. Либо сбегают из дома.
Либо не желают входить в какую-то помещение. Либо не дремлют по ночам.
Так подогревается читательский интерес, создаётся предвкушение встречи с апологетом зла. Это как спрут, распустивший щупальца. Видеть храбрецы должны сначала лишь кончики этих щупалец и неспешно подбираться к голове.
Но, очевидно, в следствии читателю будет ясно, что все несвязанные, на первый взгляд, проявления страшного вправду являются частями единого целого.
И вот настал долгожданный час встречи с монстром! Тут без описания не обойтись, но не следует увлекаться полной картиной. Необходимо выбрать пара броских подробностей, каковые только наметят точки представления, но покинут место для воображения.
Необходимо смотреть за тем, дабы читатель не смог нарисовать чудовище по этому в книге описанию! Глаза, пасть, когти – пускай. Но не полностью!
Тогда читатель дополнит другое сам и не будет разочарован.
Итак, что направляться учитывать при написании хоррора? Цель повествования – не встреча с ОНО, это только логическая кульминация сюжета. Цель – создать атмосферу кошмара до встречи.
Как раз для этого читатель берёт в книгу роман кошмаров, соответственно, и создатель обязан уделять главное внимание данной части произведения. Саспенс, саспенс и ещё раз светло синий – вот залог успеха!
P.S.Статья была в первый раз размещена в издании RedRum
