Вечная жажда
Дмитрий, поведайте, как к вам попал данный проект? Продолжительно ли раздумывали перед ответом, браться ли за постановку?
20 февраля в российский прокат вышла драма «Жажда», говорящая о тех, кто возвратился с чеченской война. Мы встретились с ее режиссером Дмитрием Тюриным, и он поведал нам об своём пути и этой картине к ней
Вы понимаете, я взялся за фильм, фактически не долго думая. Прочёл сценарий, заметил на первой странице имя автора Андрея Геласимова, и для меня это стало убедительным аргументом дать согласие. Были сомнения, казалось, что тема уже избитая, что по этому вопросу все, что желали, сообщили в других фильмах, но по некоторым отзывам история людям показалась близкой, значит, еще не все сообщено, значит, мы взялись не напрасно.
Американцы не стесняются, снимают и про Вьетнам, и про Ирак, для них это неизменно актуальная тема. Нам также имеется что поведать.
Дмитрий Тюрий на съемочной площадке фильма Жажда
Как нам известно, в свое время вам довелось проходить службу в Русском армии. Были ли вы участником военных действий в Чечне, как ваши храбрецы, либо это опробование вас обошло стороной?
По счастью, а я все-таки считаю, что это счастливый случай, мне не было нужно принимать участие в тех войнах, но так оказалось, что я служил именно на протяжении второй Войны в Чечне. В отечественной танковой военчасти на Дальнем Востоке готовили полк, что организовали специально для поездки в Чечню. Полгода нас тренировали – погрузки, разгрузки, репетиции отправки, боевые учения, – но, к счастью, полк оставили на месте, как-то обошлись без нас, послали лишь некоторых, человек пятьдесят парней.
Так что напрямую меня это не коснулось, но в принципе я уже готов был к тому, что нужно будет ехать, не воображая, чем все это кончится.
Поведайте об актерах, задействованных в картине. Как проходил отбор?
Процедура отбора у нас была стандартная для большинства фильмов. Я не принадлежу к тому числу режиссеров, у которых имеется любимые артисты, снимающиеся из фильма в фильм. У меня в каждом проекте какие-то новые лица, мне так занимательнее – отыскать людей, максимально подходящих под конкретных персонажей.
Были пробы, было большое количество ребят этого возраста, каковые пробовали. Окончательный актерский состав – это вправду лучшие из тех, кого мы взглянули. Главный отбор проводил кастинг-директор, по моей инициативе был приглашен на пробы, пожалуй, только Сережа Лавыгин, я его видел в театре, он мне понравился, не смотря на то, что Сергей скорее комедийный артист.
Его зрители уже мало знают и по сериалу «Кухня», и в фильме «Горько!» он играется дядю из Туапсе, в комедии он уже как рыба в воде, но мы ему дали драматическую роль. Не смотря на то, что по нюансам я на данный момент наблюдаю, и мне смешно кроме того в «Жажде» – таковой немногословный Пашка, надежный, но где-то нелепый и забавный. Рома Курцын на данный момент, по окончании «Корабля» на СТС, по окончании сериалов, также достаточно популярный артист.
Но в то время, когда он ко мне пришел в первоначальный раз, я, честно говоря, кроме того не слышал о нем. За него необходимо благодарить кастинг-директора. А Мишка Грубов Я считаю, что это находка. И для него это принципиальный момент, это дебют его в громадном кино. Это был определенный риск, но он стоил того. Из «старой гвардии» у нас лишь Алексей Гуськов, но дело также не в медийности, не в известности, легко это его роль.
Все разъясняется весьма легко.
Кадр из фильма «Жажда»
В чем вы видели главные вызовы для себя перед тем как приступить к работе? Творческие, технические, опытные
Ох, было довольно много вызовов в действительности, по причине того, что работа непростая. на данный момент, в то время, когда прошло достаточно большое количество времени, так оглядываешься назад – наподобие ничего сложного не было, но тогда была масса вопросов. Ну, во-первых, мне как режиссеру, продолжительное время трудившемуся над телепродукцией, было сложно перестроиться, я мало перестраховывался, была важная ломка.
Потом, по материалу Главный герой по сценарию обезображен. Как это сделать? Как продемонстрировать, с одной стороны, что у человека настоящие неприятности, такие, что он не видит дальше выхода, а с другой – не отпугнуть зрителя, по причине того, что в течении фильма наблюдать на шрамы и эти ожоги будет физически и психологически не легко. Это мы продолжительно обсуждали, делали различные пробы грима, опять дискутировали и пришли к такому выходу: поделили лицо пополам. Для меня это первенствовалопыт пластического грима.
Третье – мы придумали с оператором субъективную камеру, дабы видеть глазами храбреца. И также было большое количество сомнений, необходимо было большое количество поспорить. Не могу заявить, что все задуманное удалось до конца.
Мы, к примеру, придумали такую конструкцию на голове, куда устанавливалась камера. Множество тестов совершили, пробовали актерам надевать, но ничего хорошего из этого не вышло, по причине того, что он и играться неимеетвозможности, и кадр не держит. Было нужно все делать оператору – мы сперва репетировали сцену, оператор наблюдал, что делают актеры, позже проходил вместе с ними всю сцену, и после этого уже мы делали дубль.
Время от времени много-много дублей, по причине того, что сложно скоординировать перемещения, в то время, когда оператор видит одним глазом через объектив, а вторым – настоящую картину, и вдобавок нужно «играться» руками, в то время, когда они должны в кадр попасть. Важный вызов был по части армейских сцен.
Я пересмотрел фактически все, что у нас было снято по данной тематике, американские какие-то аналоги и осознал, что у нас нигде не были продемонстрированы битвы в городе, за исключением, возможно, невзоровского «Чистилища», но в том месте все происходит во дворе поликлиники. на данный момент наблюдаешь отстраненным взором, и видно, что это замкнутый закинутый двор, все глухо и никакого Сурового за ним нет, не смотря на то, что первое чувство от просмотра, само собой разумеется, ужасное.
Нам хотелось сделать более масштабные сцены, с привлечением компьютерной техники, возможностями улиц, но, как неизменно, не хватило денег, оказалось чуть скромнее, но оно и лучше. По причине того, что парни, каковые помогали, отечественный консультант, взглянув, заявили, что оказалось весьма убедительно, так все и было. Так что неприятностей хватало.
Кадр из фильма «Жажда»
Какие конкретно картины оказали влияние на вас в ходе подготовки к съемкам? Чем вдохновлялись?
Не могу заявить, что какие-то картины повлияли напрямую, скорее у меня имеется осознанный выбор референсов, каковые не всегда кроме того касались военной темы. К примеру, в демонстрации боевых действий я опирался на «Повелителя бури» Кэтрин Бигелоу, мне весьма нравится, как документально в том месте все сделано, убедительно – кое-какие приемы, трансфокатор мы оттуда забрали Позже имеется таковой фильм «Вход в вакуум», он совсем не про войну, легко в том месте также употребляется субъективный взор.
Кроме того Уэс Андерсон, его «Королевство полной луны» – это был референс для детских воспоминаний моего храбреца. С миру по нитке получается. Раз уж мы живем в эру постмодернизма, то, по-любому, ты уже не изобретаешь велосипед, а берешь какие-то кубики и складываешь в собственной последовательности.
А как вы относитесь к определенной современной тенденции героизировать события прошлого? Стоит ли, по-вашему, кино додавать бравурности либо лучше показывать неприглядную, твёрдую реальность?
Вот это, кстати, также было одним из вызовов! Я желал сделать кино не пафосное, не скатиться в претенциозность. Тема, кроме того подсознательно, подвигает на то, дабы в какой-то момент зайти слишком далеко и скатиться в смелый пафос. Этого категорически не хотелось, и, мне думается, фильм этого избежал.
Возможно было где-то и музыкой передавить, но не в моей это натуре, мне, напротив, была более занимательна документальность относительно героев, характеров и фактически войны.
Кадр из фильма «Жажда»
В вашей картине как-то совсем отсутствует государство. Оно не приходит на помощь в розыске пропавшего, никак не участвует в реабилитации изувеченного войной храбреца. Это какой-то сознательный взор на существующую обстановку?
А я считаю, что это преимущество фильма, такая аполитичность. Это обращение к личности, к личной истории, и государство тут грубо говоря ни при чем. Само собой разумеется, от него некуда не убежишь, но в данной истории оно присутствует только подспудно.
В чем же основная соль вашей картины? Это антивоенная драма, подобная «Повелителю бури», уже упомянутому, либо вы позиционируете «Жажду» шире?
Осознаёте, посыл фильма «Повелитель бури» конкретно антивоенный, его фабула, его основная мысль в том, что война калечит человека и в мирной судьбе данный человек уже неимеетвозможности себя отыскать. У нас все-таки мало вторая история, у отечественного храбреца точка невозврата произошла значительно раньше, в детском возрасте, и война только довершила это дело. Фильм – изучение данной травмы, этих детских обид, каковые так отражаются в зрелом возрасте.
Отечественный храбрец преодолевает скорее тот комплекс, нежели это фильм об адаптации в мирной судьбе. Я бы назвал это разгерметизацией, выходом из той ракушки, в которую храбрец сам себя загнал.
Кадр из фильма «Жажда»
Напоследок, возможно, пара простой вопрос, но какой как раз суть вы лично вкладывали в наименование собственного фильма? Что это за жажда и удалось ли храбрецам ее утолить?
Самым лучшим объяснением есть достаточно несложная и понятная параллель, продемонстрированная в картине. Если вы не забывайте, с первой сцены в кадре присутствует аквариум. Когда-то он был наполнен водой, в том месте плавали рыбы, он был живой, он бурлил, но мы застаем храбреца в тот момент, в то время, когда аквариум высох и наполнен бутылками с другой жидкостью, но не дающей жизнь, а дающей возможность забыться, утолить боль.
В финале фильма храбрец убирает бутылки из этого стеклянного коробки, и для меня в этом видится надежда, что когда-нибудь аквариум опять оживет, наполнится водой, а не данной «анестезией».
