Ярмарка тщеславия
Что мир сошел с ума, в далеком прошлом не новость. В противном случае сейчас не приглашали бы в Голливуд индийскую даму-режиссера для многочисленной экранизации мужского британского хорошего романа начала XIX столетия. Но сумасшедшие не хорошо просматривают, время от времени различают одни пятна Роршаха, и картиночки для них – терапевтическое средство.
А вдруг вероятен комикс из Нового Завета, то уж из «Ярмарки тщеславия» сам всевышний приказал.
Кадр из фильма
Кому какое дело, что Теккерей писал ехидную сатиру с первой в истории дамой-антигероем, и в то время, когда в юные годы, до сумасшествия мира ты, помнится, это просматривал, думалось: «Какое счастье, что я не Бекки Шарп». Так как женщина слова правды за всю жизнь не сообщила и была самой тщеславной, соответственно, самой злобной, подлой и лицемерной из всех девушек романа. Никакого дела до Теккерея комиксу по большому счету нет. Храбрец ты, антигерой, обязан выжить в произвольных событиях, а событий должно быть большое количество.
Все легко, законы жанра. Кстати, в этом замысле у фильма Миры Наир одно неоспоримое преимущество: фильм смотрится легко. Но неприятность в том, что комиксы с многими событиями издаются в большинстве случаев столь же многие годы, поскольку на картиночках все должно быть детально, супер-детально – значительно подробней, чем на словах.
Голливуд это очевидно недоучел, и Мира Наир попала. Комикс из «Ярмарки тщеславия» она имела возможность бы сделать, если бы ей дали карт-бланш на долгую эпопею типа «Звездных Войн» либо «Властелина Колец». Тогда было бы возможно в кино расставить все необходимые выговоры, не смотря на то, что оно было бы на порядок дольше, чем литературный источник.
Но без этого по большому счету оказался бессвязный комплект отдельных картин, неправильных ни приятель для приятеля, ни в самих себя.
Кадр из фильма
Из Теккерея Наир забрала только ударные для кино сцены и сделала их максимально зрелищно. Исходя из этого в английском высшем свете, где в начале XIX столетия быть дочерью певички считалось правонарушением, Бекки Шарп, только-только с большим трудом прорвавшаяся в высший свет, танцует в театрализованном представлении индийский танец в полуголом виде.
Современный разрез от бедра, современный макияж до ушей, современная хореография под современную музыку – и все это на глазах у король Англии в древнем кресле в окружении древних старых аристократок и картин. И ему еще нравится, словно бы он не король, а жюри «Фабрики звезд». А прорвалась Бекки Шарп, в то время, когда пела не сильный голосом.
Все были поражены проникновенностью выполнения одной-единственной песенки, не смотря на то, что много лет перед тем третировали эту выскочку, зная, что проникновенно в ней одно-единственное желание – прорваться в высший свет. Кстати, слова «выскочка», «авантюристка», «она разрушает все» всегда звучат с экрана как свидетельство все же Теккерея. В это же время, в исполнении Риз Уизерспун мы видим на экране обычную супергерл.
По комиксу ее супер-способности, адаптированные к XIX столетию – всего лишь жутко умная баба, умнее всех остальных.
Сиротка повзрослела и желала несложного счастья в супружеской жизни. Она блестяще сказала по-французски, блестяще музицировала и вела светские беседы, столь же блестяще вела хозяйство и ни при каких обстоятельствах ни на что не жаловалась. Но, будучи нищей и безродной, она, хорошенькая, красивая, миниатюрная, с шикарными рыжеватыми локонами, готова была пойти кроме того за глупого жирного дурака. XIX век, что сделаешь. И что тщеславного, злобного, подлого и лицемерного в том, что в один раз ей повезло?
Что на ней по собственной воле женился юный красивый мужчина (Джеймс Пьюрфой) и она уже не имела возможности принять предложение нечистого ветхого хрыча (Боб Хоскинс)? Да слава всевышнему, что не имела возможности, и в то время, когда от новобрачных все снобы отвернулись и лишили красавца наследства, она, кстати, беременная, отправилась за ним на битву с Наполеоном. Да, он играл , но кроме того радовался, что она блисталас генералами.
Несчастная подруга (Ромола Гараи) ревновала ее к мужу-ходоку (Джонатан Риз-Мейерс), но Бекки Шарп вела себя порядочно и отказалась, кстати, для подруги от эвакуации. А с мужем-игроком у них было полное доверие, лишь денег не было, и тогда она собственноручно расписывала стенки их жилья.
Кадр из фильма
Спустя десятилетия, в то время, когда он довел семью до описи имущества, она всего лишь приняла помощь постороннего, лорда Стейна (Гэбриэл Бирн). Прямо Нора какая-то ибсеновская. Ну, да, было нужно с ним подружиться, но спать с ним она не желала, совсем не желала, в этот самый момент внезапно супруг, лишь застав их целующимися, другими словами весьма своевременно возвратившись из долговой колонии, дабы спасти от позора любимую жену, внезапно окончательно хлопнул дверью.
Она ж планировала утром за ним бежать, ей бы лишь ночь продержаться, ей бы семью сохранить, все же для того, и в то время, когда ни за что ни про что Родан уходит в ночь, Бекки Шарп так кричит – практически Скарлетт О’Хара по окончании ухода Рэтта Батлера. Риз Уизерспун не только в проникновенном пении и индийских танцах, но и в драматическом мастерстве, наконец, показала себя. Она – не только характерная, как в том смешном рассказе, но – настоящая героиня.
Лишь снова вслед Родану внезапно одна фраза из Теккерея: «Я обожала тебя», – что совсем неясно, потому, что на экране она его как раз обожает. на данный момент обожает. Я уж не говорю, как неясно, куда делся лорд Стейн, находившийся фактически с первого кадра, в то время, когда его внезапно в середине фильма спустили с лестницы.
Кадр из фильма
А позже ее опять за преданность и всю верность, и долготерпение обвинили, что мужа сгноила (он погиб от лихорадки на островах, куда его отправило правительство) и ребенка кинула (он уехал обучаться, как все тогдашние дети). А позже эта «разрушительница» еще устроила брак собственной несчастной подруги с любимым человеком, что всю жизнь ненавидел Бекки. А за что?
И в то время, когда под конец в вечном чемодане с монограммой «R.S.» (Rebecka Sharp), что сейчас висит на слоне, на котором она по Индии едет с новым спутником судьбы – самым первым ее поклонником, отказавшимся от «нищей и безродной» – просматривается так называемая «режиссерская ирония», то совсем уже неясно, за что такая несправедливость. От режиссерши к ею же порожденной супергероине? Как это? Все кино говорят одно, а видно совсем второе.
Огромное количество известных актеров, включая Джима Бродбента и Риза Айфэнса, честно отрабатывает «благородство», «хитрость», «простодушие», «неприятный плач на могиле сына». В случае если прекрасно разбираться в их актерских биографиях, возможно испытывать к происходящему на экране дополнительный интерес. Но на экране не происходит фильма.
Мире Наир помогли добросовестно воссоздать интерьеры и костюмы: покрой спенсеров и особенно воротники мундиров и платьев – легко музейные экспонаты. Мира Наир увлеклась полем Ватерлоо, садом Воксхолл и домашним бытом ветхой аристократии. Но в то время, когда она осознала, что все это получается, нужно было решать с сюжетом и с всего двумя часами хронометража. Тут дама возвратилась в «розовые романы», в родную Индию и в безумного современность.
Более легким выяснилось ответ, что она не хорошо просматривает. Британский как зарубежный – кто будет придираться. Мы же также в большинстве случаев радуемся, в то время, когда негры дудят «Мой дядя самых честных правил» без всякого выражения, но по-русски.
Мы слышим, как они стараются выговорить все буквы, и прощаем, в то время, когда они в некоторых местах радуются невпопад. Это дает такое чувство превосходства…
