Король артур
Обожаю я исторические фильмы. Пиши, не желаю. Отечественный народ, у которого нет собственной настоящей истории, другими словами того, чем возможно гордиться хоть тысячу лет спустя, все равно побежит на «Короля Артура». Так же, как бежал на «Гладиатора» либо «Трою». К тому же, в случае если оторваться от народа, со времени «Гладиатора» снедает любопытство: чего это в Голливуде опять в том направлении поперли.
В бряцание оружием, которое не отлито на фабрике, не держится на кнопке президентского чемоданчика, не виртуально, делая из войны телепередачу, а требует в кадре массовки, а на массовке доспехов. Что опять за детский сад? Но сперва о хорошем.
Кадр из фильма
Преданиям о рыцарях Круглого Стола по большому счету повезло в кино – эталонной стала первая же экранизация 1953 года, где Ава Гарднер красиво и детально волновалась между Мелом Феррером и Робертом Тэйлором. Позже на этом фоне все старались не ударить в грязь лицом. «Камелот» /Camelot/ (1967) был про то же самое, но был мюзиклом, «Парсифаль Уэльский» /Perceval le Gallois/ (1979) был ходом в сторону другого рыцаря, искавшего Грааль, «Экскалибур» /Excalibur/ (1981) ушел в молодость короля Артура, отыскавшего клинок.
Неспешно сюжет о продолжительной и разнообразной мужской дружбе сэров галахадов с сэрами гэвейнами, внезапно уничтоженной страстью сэра Ланселота к жене сюзерена королеве Джиневре, определил любой школьник на свете. Лишь недавний «Первый рыцарь» /First Knight/ (1995) забуксовал в сюжете. В то время, когда в том месте Джиневра Джулии Ормонд больше любила (Шон чем мужа Коннери) проигрывавшего ему во всем Ричарда Гира (Ланселот), осознать ее было тяжело, а наблюдать скучно.
Исходя из этого новая версия Антуана Фукуа увлекательна хотя бы тем, что не долдонит одно да и то же, и, значит, неясно, чем кончится. Новый «Король Артур» сначала не скрывает, что он совсем про второе.
В пятом веке отечественной эры некие сарматские наемники с именами рыцарей Круглого Стола под водительством римлянина Арториуса-Артура защищают римские крепости в Альбионе-Англии от набегов агрессивных пиктов. За пятнадцать лет работы их осталось только семеро, и весьма хочется по зданиям.
Им уже неясно, что они тут, в Камелоте, делают, у каждого собственные замыслы, но тут в крепость, где вправду имеется круглый стол, приезжает римский епископ и хитростью отправляет прекрасную семерку на последнее задание. Необходимо доставить с территории пиктов семью римского наместника с сыном-вундеркиндом, будущим Папом. И кроме того, что территория – запретная, на Альбион полчища саксов наступают. Саксы пришли смести пиктов – и всех римлян, и сарматов.
Исходя из этого рейдом, по ходу которого появляются пиктянка Джиневра и пикт Мерлин, дело наемников не кончится. Их ожидает «последний, решительный» против саксского ига.
Кадр из фильма
С исторической точки зрения сюжет не выдерживает никакой критики, но как раз стилизованный зачин, что «археологические раскопки нашли новые материалы о рыцарях Круглого Стола», защищает фильм от историков. Какие конкретно раскопки? Будучи условным знаком, что все тут – «допустим, к примеру», зачин переводит сюжет в разряд чистого выдумки – и хоть в У веке допускай арбалеты, не говоря уже о сарматах, каковые к V веку вымерли, притом что жили в Крыму.
С литературоведческой точки зрения возможно также не осуждать – легенды про рыцарей были изустные, пока Томас Мэллори в XV столетии не переписал их в эпос, а по отношению к преданиям в полной мере рациональна задача стереть романтический глянец, представить, как все имело возможность смотреться «в действительности». Никаких кукольных замков – целая дикость «чёрных столетий», никакого волшебства с Экскалибуром и Мерлином – сырость и грязь, никакого Грааля – христианская церковь утверждалась очень безнравственно, никаких куртуазных «рыцарей» и «красивых дам» с соответствующим «поклонением» – все выжить.
Наряду с этим компания до смерти утомившихся наемников и присоединившаяся к ним бой-баба вынуждены выручать от расплодившегося зла стариков, детей и женщин. Схема костюмной мелодрамы заменена на схему вестерна, дающую больший простор для «самого дела», натурализма. Сюжетные корни «Короля Артура» – как раз в «Прекрасной семерке» /Magnificent Seven, The/ (1960).
Кадр из фильма
По окончании экспозиции с первым боем довольно продолжительное время ничего не происходит, кроме того думается, что предстоит занудство, но это лишь для тех, кто не обожает жёсткие вестерны – с небритыми немногословными наездниками на необжитых просторах, совершающими подвиги по расписанию и тихо. Легко привлекательно в аналогичных фильмах в большинстве случаев не мельтешение, а, напротив, основательность, и в «Короле Артуре» она также помой-му имеется.
Подробности быта имперской провинции периода упадка, невинные леса, римские статуи на опушке, дикие люди в лохмотьях, костры, бесчисленные рати и хлопья снега в полной мере по плечу хорошему польскому оператору Славомиру Идзяку, трудившемуся с Вайдой и Кесьлевским. На главные роли основательно забраны настоящие британцы (Кира Найтли, Клайв Оуэн, Рэй Уинстон). Они скачут по пересеченной местности, стреляют из луков, дерутся на клинках.
В то время, когда все про всех и про судьбу прояснилось, начинается драматизм. Особенно масштабна в этом замысле схватка семерки на льду зимнего озера с многажды превосходящими силами соперника. Бывший клипмейкер Антуан Фукуа обожает скоро монтировать, потому было не миновать ему Эйзенштейна с Ледовым побоищем, и вправду – все монументально похоже, лишь с компьютерной графикой еще краше, не смотря на то, что лед треснул через чур уж живописно.
Но в целом фильм в собственном жанре снят как бы небезвкусно, с нужной долей скепсиса. Все наподобие прекрасно.
Кадр из фильма
Однако, вместе с длительностью разрастается подозрение, что тебя дурят а также, пожалуй, в той как раз части, на которую ставки сделаны. Уже в экспозиции, в первом бою все бились-бились, а ни капли крови. При всех претензиях на дикость и тьму – ни одной отрубленной руки, ноги либо головы, и дальше при всем упоении чумазыми бойцами кровь не капнет ни в одной битве.
А с привыканием к «натуральному» антуражу глаза перестают приобретать подтверждение, что все это так уж сурово. Неспециализированные замыслы достаточно малы, не разглядишь, фон за головами наездников проработан неглубоко – нет в том месте небольших движущихся фигурок в натуральной дальней дали. Нет никакой гарантии, что все кино Клайв Оуэн не подскакивал, как дурак, на электрическом стуле, а лошадь под ним и лесистые горы не были позже подклеены раздельно, и снежинки не подрисованы.
Неспешно ты осознаёшь, что все это – никакая не натура, не кино, но, скорее, балет на тему. Может, компьютерный, может, не весьма, но все равно балет, чистая условность. Но, в случае если основная задача не выполнена, а остальные в принципе не ставились, для чего тогда все? Убедить каждого школьника, что король рыцари и Артур Круглого стола никогда не могли существовать на свете?
Стоит ли овчинка выделки в 90 млн. долларов?
Кадр из фильма
В этот самый момент внезапно начинают вспоминаться (хронометраж в 130 мин. это разрешает) уже не вестерны, а совсем другие аналоги – снятые давным-давно в братской Румынии «Даки», «Колонна», «Дорога на Рим», снятые в братской Польше «Пан Володыевский», «Потоп», другими словами социалистические «исторические блокбастеры», последыши «Бен Гуров», «Клеопатр» и «Багряниц». Так как всплеск массового бряцания «историческим» оружием случался в кино всего два раза – в 10-е годы XX века, в то время, когда кино утвердилось в качестве нового мастерства, и в середине XX века, в то время, когда в кино утвердились тогдашние новые разработки: цвет, комбинированные съёмки и широкий экран.
Для удостоверения новшеств история – совершенный объект, не смотря на то, что по прошествии времени очень не легко наблюдать эти «комбинированные съемки» – в то время, когда наездники скакали не в компьютере, а на фоне экрана, снабжавшего «рир-» либо «фронт-проекцию»: кустик-елочка, кустик-елочка, кустик-елочка. Но лучшие мастера ни при каких обстоятельствах ими не злоупотребляли. В это же время, в появившемся за то же время мире социализма «мирное сосуществование» шло практически по всем фронтам.
Значит, в случае если отправилась в Голливуде мода побряцать, отставание преодолевалось. Брались, само собой разумеется, примеры лучших мастеров, лишь не для удостоверения новшеств, а с чисто спекулятивной целью – для воспитания таковой гнусности, как «национально-патриотический дух». По прошествии времени на эту гнусность так же не легко наблюдать, как на устаревшие «комбинированные съемки».
Все недостоверно.
Кадр из фильма
Так вот «Король Артур» исхитрился совместить очередное, на этот раз «компьютерное» голливудское новшество с чисто «социалистическим» отношением к истории. Совсем, как в «Пане Володыевском» юная звезда Ольбрыхский игрался злобного хана, тут предводителей саксов также играются «колоритные» звезды – Стеллан Скарсгард, Тиль Швайгер. Совсем, как у румын было по одной ослепительной красотке на кино, Кира Найтли при всей чумазости – с красивой сегодняшней стрижкой.
Но основное, само собой разумеется – финал: «Это наша страна, сынок», «Имеется такая профессия – отчизну защищать», «А где отчизна-то? – А где попало. В тебя». Полное совпадение с социалистическим реализмом.
Фукуа спекулирует на вестерне, на Древнем Риме и на компьютерной графике для пропаганды нынешней американской «политкорректности». Вся слава артуров и круглых столов – лишь к тому, что американцам необходимо защищать отчизну в Багдаде, если они просто хотят выжить. И, опасаюсь, лишь эта гнусность останется от «Короля Артура», так как устаревающей графикой он все же злоупотребил.
