Много слов о большой удаче
Жанр литературоведческий и жанр массовой литературы – непременно, различные понятия. Но как бы то ни было, тот факт, что из жанра, в рамках которого находишься продолжительное время, переходить в второй сложно – справедливо относится как к первому, так и ко второму. Сколь большое количество неприятностей ожидает автора от перехода, к примеру, из привычной для него научной фантастики в хоррор, приблизительно столько же ему нужно будет преодолеть при написании романа, если он до этого писал, в основном, рассказы.
С позиций массовой литературы, действительно, имеется такая хитрость, как работа на стыке жанров. Время от времени эта хитрость приводит кроме того к хорошим и увлекательным итогам. Но попытка схитрить подобным образом с позиций литературоведения ни к чему хорошему не приведет. Не бывает романа с элементами рассказа. Не редкость, в лучшем случае, повесть, а в нехорошем – раздутый до огромных размеров рассказ.
И к этим размышлениям мы еще возвратимся.
Роман Олега Кожина «Охота на успех» – дебют в большой форме для собственного автора. И пускай сам Кожин сказал, что роман данный третий, написанный им, но характерные для дебютанта черты в нем не просто угадываются, а лежат на поверхности. самые интересным тут есть то событие, что Кожин в собственном произведении формирует новый мир.
Загоняя себя в эти условия, фактически все дебютанты делают одну и ту же неточность – пробуют в созданном им мире растолковать и обрисовать все. Само по себе это не неточность, но вот Кожин применяет не самые лучшие способы. Фактически все объяснения явлений и описание мира подаются читателю через диалоги. Диалоги, кстати, в этом случае больше будут похожим монологи иногда прерываемые маленькими репликами собеседника.
Понятное дело, что самому автору созданный им мир увлекателен, в противном случае бы он его просто не придумал. Но с упоением предаваясь объяснениям, создатель забывает о читателях, вываливая на них разом целую гору информации. Такое навязчивое описание мира никак не идет в плюс произведению.
«Охота на успех» – городское фентэзи. А городское фэнтези – одна из лучших лазеек хоррор-авторов во времена непризнания хоррора в Российской Федерации. И, казалось бы, сам Кожин, какавтор пишущий по большей части хоррор, обязан сполна воспользоваться данной лазейкой. Но, при всей жестокости и, местами, кровавости произведения, за рамки муниципального фэнтези оно фактически не выходит.
А также присутствующие в «Охоте на успех» кровавые сцены ижуткие персонажи достаточно гармонично ложатся в фэнтезийный мир.
Но все-таки относительно мира автору нужно дать должное. Кожин вправду смог создать занимательный живой мир с воздухом взрослой ожесточённой сказки. Мир Сборщиков способен затянуть, его жители достаточно колоритны, а его база занимательна и не избита. Выбранная же локация додаёт колорита. Воздействие разворачивается не в мегаполисе, а придуманном мелком городе.
Хорошо обрисованные декорации этого города выглядят убедительно. Воздух русском глубинки приятно окутывает и заставляет происходящим в романе событиям верить чуть больше. Да и сами Сумеречи (город, в котором происходит главное воздействие) поданы автором читателю не в пример лучше Мира Сборщиков – совсем не навязчиво, неспешно и, местами, словно бы, кстати, раскрывая какие-то подробности.
Но вот, что мешает погружению в сюжет произведения, так это повествование. И вот тут опять мы видим Кожина-дебютанта. Как раз, как дебютанта в большой форме.
При чтении рассказов не так кидается в глаза злоупотребление описаниями разных небольших подробностей. Легко вследствие того что в рассказе, как в малой форме, этих самых небольших подробностей, в большинстве случаев, не так уж и большое количество. Но «Охота на успех» – роман, в случае если наблюдать сугубо на количество.
И вот в то время, когда в таком объемном произведении описывается любая мелочь – это уже не просто бросается в глаза, а мешает динамике и портит неспециализированное чувство от текста.
Дело в том, что все скрупулезные описание мелочей фактически постоянно оказываются лишними. К примеру, какая отличие как облетела краска с забора, через что перепрыгивает главный герой, со всех ног удирая от смертельной опасности? И подобные моменты видятся неоднократно и не два. Но это лишь одна сторона медали.
Вторая же – это излишние описания достаточно важных для сюжета подробностей. И так как частенько выясняется так, что всю сущность создатель доносит двумя первыми фразами. Вот, казалось бы, читатель все осознал и желает выяснить, как это все сыграет в сюжете, но на него выливаютсяописания и объяснения, разжевывая то, что и без того уже светло.
На этом огрехи в повествовании не заканчиваются. Раздельно стоит упомянуть избранную автором манеру. В духе сказочника, Кожин ведет диалог с читателем, обращаясь к нему, время от времени кроме того предлагая перенестись куда-нибудь, ненадолго покинуть «отечественных» храбрецов. Но вот лишь манеру эту создатель почему-то не несет через все произведения, а дишь время от времени вколачивает такие вот обращения в сторону читателя, иногда, в самый неожиданный момент.
Не редкость, Кожин предлагает нам перенестись в другую локацию, но чаще он нас, без предупреждений. Для чего, спрашивается, было выбирать такую манеру повествования, если она проявляется лишь моментами?
И еще одна неприятность – нередкие попытки автора выразиться в стиле и языке. Изобразительно-ясные средства щедро рассыпаны по тексту. Но, снова же, местами это совсем неуместно.
В тексте вы имеете возможность встретить прекрасное и образное описание того, как на монету упал солнечный луч; как раскрывается массивная дверь; как отправилась вовнутрь игрового автомата монета; как главный герой внезапно осознаёт какую-то истину… Но это идет в ущерб истории и динамике. Да, это еще одно проявление подробного описания мелочей, но имеется тут вторая неприятность.
Обилие изобразительно-ясных средств невыгодно выделяется своим однообразием. У Кожина проявляется чуть ли не мания сравнить все с чем-нибудь. Вследствие этого всевозможные «словно бы», «как будто бы», «совершенно верно», «как» будут читателю назойливыми спутниками в путешествии по сюжету произведения.
И вдобавок у автора присутствует боязнь тавтологии, граничащая с фобией. Избегая повторов, Кожин время от времени опускается до канцеляризмов и достаточно нелепых образов наподобие «одинокого рефрижератора». Так же создатель частенько имя храбреца со словом «парень» и «юноша», имя героини со словом «женщина», а «девушку, со своей стороны, с «панкушка»…
Снова же легко чтобы не повториться, наряду с этим, не пробуя применять разные формы и имена героев имен для более правильного описания состояния храбреца в данной конкретной обстановке, а время от времени по большому счету противореча ей. Так, к примеру, созданный образ повесы и раздолбая Мишки, появляющегося в маленьком эпизоде, был быстро нарушен, в то время, когда не в самой лучшей для этого храбреца обстановки он внезапно стал Михаилом, причем, первый и единственный раз за все произведение.
Кстати, образы наподобие уже названного «рефрижератора» видятся частенько. Все, снова же, из-за рвения автора выразиться в языке. Причем, практически, пичкая текст эпитетами, Кожин опять забывает о роли этого ясного средства и не всегда использует его, как инструмент, разрешающий более совершенно верно обрисовать обстановку и создать атмосферу, а вставляет просто так, дабы было.
И такое обилие эпитетов ведет к громадному количеству достаточно вызывающих большие сомнения находок, наподобие того же «одинокого рефрижератора» либо «рахитичного месяца».
Продолжая тему нарушения воздуха, стоит упомянуть о постоянном жажде автора блистать остроумием. Причем, не в самые лучшие для этого моменты. Вот начинается напряженная сцена, храбрецы на краю пропасти, а перед ними ужасный и страшный неприятель и, думается, что выхода нет… как внезапно создатель выдает очередную остроту.
напряжённости и Атмосфера опасности нарушается.
Но дабы не создалось фальшивое чувство о нечитабельности текста, необходимо подчеркнуть, что все вышеуказанные недочёты носят в основном местный темперамент. Видятся они довольно часто, но не неизменно. О них спотыкаешься, но все же язык автора достаточно несложный и прекрасный, дабы сгладить все неровности.
И сколь бы однообразными не были изобразительно-ясные средства, применены они со знанием дела. И все излишние описания вправду прекрасные и образные. В целом, повествование легкое, кроме только те моменты, в то время, когда автора совсем заносит и тогда целые куски текста возможно смело пропускать.
Такое видится не так уж и редко, но и не так довольно часто, дабы отбросить книгу в сторону.
Что произведение выручает, так это сюжет. Во-первых, он динамичный. Как указано выше, динамика нарушается в отдельных сценах, но вот смена и развитие событий самих сцен тут весьма стремительные и ритмичные. Продолжительных прогулок из пункта «А» в пункт «Б» тут практически нет. Продолжительных рассуждений «а для чего?» также нет. В случае если читателя произведение увлечет с первых страниц, то оно будет прочтено им на одном дыхании и большая часть недочётов в повествовании, вероятнее не будет увидено.
Во-вторых, сюжет пускай и не самый уникальный по фабуле, но и откровенными штампами он также не грешит. Ощущения того, что где-то все уже было – не появляется. А кое-какие персонажи такие оригинальные и новые, что делают сюжет еще более непохожим на другие. Единственный значительный сюжетный недочет – неожиданный поворот во второй половине произведения.
Сначала, он вызывает большое количество вопросов, а объяснения, каковые даются чуть позднее, оказываются разочаровывающе несложными и скучными, и всех вопросов они не снимают.
Но, имеется порция сюжетных минусов, каковые сами по себе минусы вызывающие большие сомнения, но они ставят под сомнение принадлежность «Охоты на успех» к роману. Дело в том, что сюжет произведения является долгий прямой коридор. В этом коридоре нет каких-то потайных дверей либо, хотя бы, разветвлений. Максимум – маленькие углубления в стенках, в каковые мы на секунду заглядываем и сходу идем дальше. Сюжетная линия в «Охоте на успех» одна.
Все, казалось бы, вот-вот начавшиеся побочные линии создатель сразу же закрывает. Все воздействие разворачивается около одного храбреца. В общем, все легко: имеется протагонист, имеется антагонисты – и первый обязан сперва убежать от вторых, а после этого их победить. Все. Всецело раскрыт лишь главный герой, об остальных мы знаем крайне мало. О ком-то – больше, о ком-то – меньше, но все равно – мало.
Да и сам сюжет создатель развивает весьма неуверено, словно бы опасается что-то потерять. Снова же, угадывается в этом дебютант.
Возвращаясь к начальным рассуждением хочется заявить, что «Охота на успех» – это само собой разумеется не огромный рассказ, но по окончании прочтения не отпускает чувство того, что в случае если текст хорошенько отжать от воды, убрать пара не самых успешных сцен, то и по количеству и по сути окажется повесть, но никак не роман.
Как результат, «Охота на успех» – дебютное произведение в большой форме не самого низкого качества. образности и Красоте языка автора противопоставляется его многословность. интересности и Динамичности сюжета противопоставляется его прямолинейность и простота.
В общем, минусы и плюсы находятся в примерном равенстве. В случае если поставить оценку по школьной пятибалльной совокупности, то «Охота на успех» приобретает крепкую тройку. Более чем «удовлетворительно», но все-таки не «прекрасно».
