Мы были солдатами
Ровно четверть века в американский прокат вышла «Цельнометаллическая оболочка» Стэнли Кубрика – один из самых мрачных фильмов на тему Вьетнамской войны, когда-либо оказавшихся на свет. Мы узнали, сколько килограммов собрал Винсент Д’Онофрио для роли Гомера Кучи, откуда взялся матерный арсенал Р. Ли Эрмея и из-за чего под конец съемок режиссер был закрытым в биотуалете
Кубрик обожал делать громадные паузы между фильмами: три года от «Космической одиссеи 2001» (1968) до «Заводного апельсина» (1971), еще четыре – до «Барри Линдона» (1975), еще пять – до «Сияния» (1980). Пауза между «Цельнометаллической» оболочкой «и Сиянием» (1977) растянулась на семь лет.
К книге Густава Хэсфорда «Краткосрочники» (The Short-Timers) режиссер подбирался еще с 1983-го года: как раз тогда, по словам писателя Майкла и американского военного корреспондента Герра, режиссер в первый раз позвонил ему и задал вопрос, просматривал ли он данный роман. Герр «Краткосрочников» просматривал. «Я совершил 8 лет за написанием книги »Репортажи« и еще 8 месяцев за переписыванием сценария «Апокалипсиса сейчас», и затем не желал кроме того слышать ничего о Вьетнамской войне, – вспоминает Майкл. – Но ответить отказом на предложение Кубрика о сотрудничестве я просто не мог. Тем более, что »Краткосрочники« и по сей день мне кажутся лучшей из всех книг на тему Вьетнама».
Кубрику роман об обучении бойцов корпуса морской пехоты США и об их участии во вьетнамских битвах второй половины 60-х годов приглянулся собственной бесстрастностью и лаконичностью: он смотрелся готовым киносценарием. Однако, от первых дискуссий до окончания работы над текстом прошло ни большое количество ни мало 2,5 года. Сначала Стэнли и Майкл, оба жившие в Лондоне, виделись каждые выходные и гуляли по городу, обсуждая сюжет.
Позже Герр израсходовал 100 дней на первый черновик «Цельнометаллической оболочки», а у Кубрика ушло еще полгода на то, дабы перелопатить его в соответствии со собственными жаждами. Потом Герр был покинут наедине со сценарием, на что требовалось навести глянец, а Кубрик погрузился в предпродакшн: требовалось отсмотреть десятки тысяч вьетнамских сотни и фотографий часов документальной хроники, и отыскать актёров и локации на главные роли. Тысячи кинопроб на видеокассетах режиссеру присылали на адрес его усадьбы под Лондоном, где Стэнли жил закрыто и практически не принимая гостей.
По окончании переезда в 1962-м году из америки в Англию, где, по словам режиссера, он имел наилучшие условия для работы, Кубрик все собственные фильмы снимал лишь в том месте – и для вьетнамских реалий этому правилу изменять не планировал. Тем более, что закинутые заводские кварталы в районе Бектон неподалеку от столицы смотрелись практически как вьетнамский Хью на фотографиях 1968-го года. В середине 50-х Майкл Андерсон снимал тут экранизацию оруэлловского «1984».
Стэнли же занял территорию и прокричал «Мотор!» в августе 85-го.
Стэнли Кубрик: «Мы нашли местность, которая имела ту же функциональную архитектуру, что была распространена в 1930-х. Эта почва принадлежала компании British Gas. Все постройки скоро должны были быть снесены, так что они разрешили нам взрывать строения. Мы запустили в том направлении взрывников, каковые с семь дней все минировали.
В одно красивое воскресенье начальники компании привезли в том направлении собственные семьи, дабы понаблюдать, как мы разнесем это место. У нас в распоряжении два месяца пребывала металлическая груша для сноса строений, художественный директор картины показывал оператору автомобили, в каком строении, где и какую дыру необходимо проломить. Не пологаю, что у хоть у кого-то были такие декорации.
Это выше любых денежных возможностей».
Не все было в точности так, как хотелось бы Кубрику, так что кое-какие строения были выстроены с нуля. С природой дело обстояло также непросто, но выделенный студией Warner Brothers 17-миллионный бюджет разрешил привезти все недостающее из зарубежа: в Испании было заказано 200 пальм, а в Гонконге – 150 тысяч пластмассовых тропических растений. Четыре танка M41 приехали из Бельгии, а вертолеты S55 – забраны в аренду и перекрашены в зеленый. Строения были украшены уличными вывесками и аутентичными афишами.
Что касается нежелательных элементов пейзажа, каковые имели возможность попасть в кадр, их живописец ленты Антон Ферст закрыл громадными металлическими контейнерами, каковые расставил по всей локации. «коробки не имеют возраста, к тому же они колоритно выглядят, – отметил актер Мэттью Модайн в собственном ежедневнике. – Действенный и недорогой метод не пускать Англию в кадр».
Кадр из фильма
Модайн, воспоминания которого по окончании выхода ленты были опубликованы отдельной книгой, имел возможность и не попасть в фильм: до него к роли сержанта Джеймса Т. Дэвиса по прозвищу Шутник 8 месяцев подготавливался Энтони Майкл Холл из «Клуба »Ланч« (и вдобавок раньше роль отклонил из-за занятости Брюс Уиллис). Поучаствовать в ленте Холлу помешали актерские амбиции: в то время, когда съемки фильма не известно почему затормозились, актер порвал договор и ушел сниматься в шоу »Субботним вечером в прямом эфире«, а на освободившееся место позвали Модайна.
Не потребовались кроме того кинопробы: режиссеру хватило послужного перечня Мэттью, включавшего »Птаха« драмы «и» вьетнамские «Неудачники». Театральный актер Винсент Д’Онофрио для роли толстого и неуклюжего рядового Леонарда Лоуренса по кличке Гомер Куча собрал 32 килограмма, от которых позже избавлялся в течение девяти месяцев (на протяжении съемок Винсент весил 130 кг) – данный рекорд до сих пор не побит никем.
Что касается сержанта Хартмана с немигающим взором, доведшего Кучу до суицида муштрой и своими издевательствами, то сыгравший его Рональд Ли Эрмей и вовсе актером не являлся, но имел подходящую биографию: инструктор по строевой подготовке корпуса морской пехоты США, участник Вьетнамской войны, комисованный по окончании нескольких ранений с целой кучей призов, военно-технический консультант в »Апокалипсисе сейчас«… »Засветки« в кино у него также были – в драме »Юноши из роты С« и в мелком эпизоде того же »Апокалипсиса…«, – но Кубрик изначально планировал нанять его только как консультанта. Но, кинопробы Эрмею все же устроили, попросив изобразить грубость.
Дабы гнев Рональда была неподдельной, помощник режиссера 15 мин. швырял в него апельсинами и тенисными мячами, а Эрмей все это время так отчаянно ругался, ни разу не повторившись и не сбившись, что восхищенный Кубрик сделал вывод, что лучше него сержанта никто не сыграет. Оставалось уладить вопрос с Тимом Колсери, уже утвержденным на роль Хартмана: сатисфакцией для него стал воздушный эпизод, в котором он изобразил вертолетного стрелка, поливающего свинцом бегущих вьетнамских крестьян. Сам же режиссер озвучил некоего Мерфи, с которым сержант Ковбой говорит по рации, а его дочь Вивиан сыграла репортершу.
Кадр из фильма
Эрмей стал настоящей находкой для Кубрика. »50% диалогов Ли, звучащих в фильме, в особенности оскорбительная ругань, – это все его личные слова«, – признавался режиссер. Нецензурные считалки, каковые в фильме горланят марширующие новобранцы, также пришли из лексикона Эрмея. Текст он постоянно знал лучше всех, по причине того, что опасался забыть порядок фраз и неизменно их зубрил.
Кубрик обожал творческий поиск, но когда верные слова появились отысканы, он запрещал актерам импровизировать и потребовал от них игры совершенно верно по сценарию. »Стэнли произносит строчок в точности так, как желает, дабы актеры сказали ее, – отмечал Модайн. – К примеру: «У вас голос в конце фразы идет вверх. Давайте он в конце вниз будет идти?»
Переработка «Краткосрочников» в сценарий стала причиной тому, что финал книги был выкинут, а часть элементов из него перекочевала в более ранние сцены. Изменились имена некоторых персонажей, а разбросанные по тексту мысли, касающиеся журналистики, Кубрик утрамбовал в разговорный эпизод редакционной «летучки» во фронтовой газете «Полосы и Звезды». Улетучился и грубоватый книжный юмор, что добавило истории трагичности, а маленький пролог об обучении новобранцев в тренировочном лагере Пэррис-Айленд в штате Южная Каролина был раздут до 45 мин., отчего фильм раскололся на две независимые истории, объединенные только несколькими персонажами.
Кадр из фильма
В случае если «Сияние», практически полностью выращенное в студийных павильонах, снималось в хронологическом порядке сцен, то в «Цельнометаллической оболочке» Кубрик применил обратную совокупность: сперва он решил сделать армейские сцены, и лишь позже – казарменные, изображавшие островную базу Пэррис-Айленд. На подобной базе, лишь расположенной в калифорнийском Сан-Диего, Р. Ли Эрмей в 1965-1967 годы занимался тем же самым, чем и на съемочной площадке у Кубрика – ковал гвозди из «маменькиных сынков». Не смотря на то, что вывод автора книги «Краткосрочники», вычислявшего подобные тренировки жестокостью для жестокости, он ни при каких обстоятельствах не разделял: легко, согласно точки зрения Эрмея, в случае если в первые же дни не припугнуть расхлябанных новобранцев, их весьма не легко держать в узде.
«Вначале нам давали 12 недель на подготовку рядовых, позже всего 8, позже увеличили количество рядовых во взводе с 60 до 120 человек, а позже новые взводы стали присылать за чемь дней перед тем, как мы успевали выпустить прошлые, – вспоминает Эрмей тёплый 1966-й. – Инструкторы гоняли рядовых в таком темпе легко от отчаянья, по причине того, что по окончании выпуска рекруты все еще оставались недоучками. Нам просто не давали времени, дабы натаскать их по-человечески.
Из этого и вся та дикая свирепость, с которой в них вколачивались знания. Осознайте, их же во Вьетнам отправляли, так что подготовка была крайне важна. По утрам, отведя рекрутов в столовую на ланч, инструктор в первую очередь брал Полосы »и газету Звезды« и раскрывал ее на последней странице. В том месте публиковались перечни погибших.
Мы интересовались утратами. И весьма расстраивались, в случае если видели в перечне привычные имена. Это было больно».
Кадр из фильма
Дабы Эрмей произвел на «новобранцев» более сильное впечатление, Кубрик прятал его от вторых актеров всю первую половину съемок. А в то время, когда начал делать сцены в тренировочном лагере (эти кадры снимались в Энфилде, что под Лондоном), то приказал Рональду не любезничать со собственными «подопечными» в перерывах между съемками, дабы те опасались его по-настоящему. Актеры так вжились в сценарий, что дружба между Модайном и Д’Онофрио на протяжении съемок переросла во неприязнь.
Модайн, изначально советовавший собственного друга Винсента на роль рядового Гомера Кучи, в итоге возненавидел Д’Онофрио равно как и его храбрец Шутник. «В то время, когда он наблюдает на меня своим взором недоумка, мне хочется его треснуть!» – писал актер в ежедневнике. Он кроме того приобрел боксерскую грушу, подготавливаясь к неизбежной стычке с «тупицей», но по окончании съемок сцены с групповым избением Кучи его злость быстро улетучилась. Актер осознал, что Кубрик им и остальными. «Нас как будто бы подменили, – писал Мэттью. – Но, будь я на месте режиссера, разве я не поступил бы так же, как он?» Кубрик хотел, дабы все было как в жизни, исходя из этого заставлял актеров бежать кросс по утрам и жариться под лампами искуственного загара, а стригли их настоящие армейские парикмахеры.
Кадр из фильма
Сам Густав Хэсфорд, как и Стивен Кинг за 7 дет до этого, особого приглашения на съемки не взял, но все же не удержался от любопытства и, прибыв из америки, инкогнито посетил Бектон с парой друзей. Все трое оделись в форму защитного цвета, сохраняя надежду сойти за статистов, но их скоро вывели на чистую воду. Кубрик особенной эйфории от появления писателя не выказал.
Дело в том, что Хэсфорд, к которому режиссер довольно часто обращался по телефону за рекомендациями, в какой-то момент начал требовать оплаты внесения и своего труда его имени в титры на правах соавтора сценария. Он подумывал кроме того решить вопрос по суду, но потому, что виделся с Кубриком вживую только раз, то уверенности в том, что режиссер вправду приступил к съемкам, у него не было. Убедившись, что процесс идет, он не стал задерживаться на площадке…
Вопрос с титрами в итоге был улажен: Кубрик дал согласие сделать Хэсфорда соавтором. Тогда уже на писателя надулся Герр, посчитавший, что тот залез на его территорию. «И кто тут еще чью территорию нарушил, а?» – сокрушался Хэсфорд годы спустя, констатируя, что Герр, с которым они весьма мило общались, по окончании того случая оборвал с ним все связи.
Кадр из фильма
Конфликт сценаристов был не единственной склокой на проекте. Больше всех ссорился с окружающими сам режиссер, выматывавший команду своим перфекционизмом.
К примеру, сцену с девушкой легкого поведения, приехавшей к воинам на мопеде, снимали весь день, по окончании чего Кубрик бодро заявил о том, что все нужно переделать: его не устроила экспозиция. «Стэнди по большому счету не рекомендует отправлять пленку в проявку раньше, чем сделает хотя бы 15 дублей», – вспоминал Дориан Хэрвуд, сыгравший капрала Эйтболла. «Да, я не жалею пленки, – пожимал печами Кубрик. – Это так как самая недорогая часть процесса». в один раз, дабы сделать проезд камерой на уровне почвы, Кубрик вынудил ассистентов продолбить канаву в толстом слое бетона.
Зимние съемки в «жарком Вьетнаме» были в действительности совсем не теплыми: у актеров валил пар изо рта, они хрипли и теряли голоса.. В то время, когда снимали казармы, голос сорвал уже Р. Ли Эрмей, а позже еще и влетел в автокатастрофу, сломав все ребра с левой стороны. Актер чудесным образом выжил, но выпал из съемочного процесса на 4 месяца.
Как следствие, Кубрик опоздал сдать картину к лету 86-го и закончил ее лишь в осеннюю пору. До тех пор пока режиссер сражался со вьетконговцами, в Калифорнии скончались его родители, но занятый фильмом Стэнли не почтил похороны своим присутствием: плыть на корабле было продолжительно, а самолетов он опасался.
Мэттью Модайн же за время съемок женился, а его супруга успела зачать ребенка и родить (дабы находиться на родах, актеру было нужно закатить постановщику скандал и припугнуть членовредительством: тот не желал давать ему выходной). Нескончаемые режиссерские дубли не прошли бесследно и без того всех выбесили, что в один раз Кубрика кто-то закрыл в кабинке биотуалета, и тот был должен призывать помощь по рации, стараясь сказать иносказательно, дабы о его щекотливой проблеме не додумалась вся команда.
Кадр из фильма
По окончании съемок суицида Гомера Кучи (в качестве мозгов рекрута были использованы разваренные макароны, смешанные с искуственной кровью и впечатанные в стенке посредством катапульты) все наконец-то расслабились, но Кубрик объявил, что собирается доснять на студии Pinewood еще одну сцену – ту, в которой Шутник пристреливает девушку-снайпера. Стэнли дал обещание актерам, что это займет всего три дня – и конечно же, соврал: сцену закончили снимать через пара недель, почему Модайн пропустил работу на двух фильмах.
Миллионы сожженных нервных клеток перевоплотили Кубрика в параноика: монтируя ленту, он отправлял пленку на проявку лишь в сопровождении двух накачанных «помощников», так как опасался, что кто-то выкрадет сырой материал и на основании этого сделает о его работе неверные выводы. Самые вызывающие кадры пошли под нож (к примеру, сцена, в которой воины играются в футбол людской головой).
Релиз в итоге был отложен до июня 1987-го, так что Оливер Стоун успел выпустить «Взвод» и взять «Оскары» за лучший фильм, лучшую режиссуру, лучшее лучший монтаж и звуковое оформление. «Цельнометаллическая оболочка» же пролетела мимо всех ответственных премий и была весьма сдержанно принята критиками. Но, Кубрик уже привык к тому, что со временем его фильмы становились популярней, к тому же лента оправдала себя денежно, получив в прокате более 46 миллионов.
Кадр из фильма
Что до Р. Ли Эрмея, переигравшего с того времени кучу армейских и полисменов, то он удачно торгует экшн-фигурками матерщинника Хартмана через сайт, а в мае 2002-го кроме того удостоился за собственные кинодостижения чина комендор-сержанта, став, так, первым в американской истории отставным армейским, которого повысили в звании. Вы имеете возможность написать ему письмо – он отвечает всем с наслаждением. «Мне пишут молодые и дети люди, многие говорят, что пошли в морпехи под впечатлением от высказываний Хартмана, – радуется Эрмей. – Молодежь вычисляет меня ролевой моделью, вот так-то».
