Один уходит, другой остается
Один уходит, второй остается (2005) / L’Un reste
комедия
Режиссер: Клод БерриВ ролях: Шарлотта Генсбур, Даниэль Отой, Натали Бай, Пьер Ардити, Миу-Миу
Для трех адюльтеров мелодрама Клода Берри «Один уходит, второй остается» /Un reste, l’autre part, L’/ (2005) употребила пять французских звезд – Даниэля Отоя, Пьера Ардити, Шарлотту Гинзбур, Натали Бэй и Миу-Миу. Но лишь трое из них отрабатывают мелодраму. Другими словами было бы большое количество лучше, в случае если б «другого» не было.
Был бы «один» – и совсем не имеет значение, ушел бы либо остался. Кино бы тогда догнало сегодняшний европейский уровень взаимоотношений полов, а на данный момент оно не догоняет, и недорогое подхихикивание думается каким-то старым. Правда, возможно, у Берри это нервный хохот…
Кадр из фильма
Сначала два мужика снаружи через чур уж радостны с давешними женами, и ясно, что через пять мин. отправится гнилое «нутро». Вправду, пошло, но события таковы, что у Отоя оно наподобие не гнилое. У него сын от первого брака попал в аварию, и он по большому счету в кусках. Ясно «паническое» знакомство с Шарлоттой Гинзбур и предстоящие переживания.
Но у Ардити – никаких событий, не считая бл…ской натуры. Как ни растолковывали коллеги по окончании просмотра, что это за «натура», в чем ее сущность – не сильный человек, сволочь, самолюбец, латентный садомазохист либо легко дурак – в таком примитиве совсем нечего ловить, и все его «забавные» отношения с женой, свояченицей и любовницей оставляют осадок дикой пошлости.
Сначала фильм выглядит как портрет в сущности одного мужика, поделенного надвое. Сюжет как бы про «два в одном», и персонаж Отоя – это то, каким настоящим мужик себе думается, а персонаж Ардити – какая дешевка он в действительности. Таковой сюжет неимеетвозможности позвать ничего, не считая раздражения, что снова нам лажают всех мужиков подряд, словно бы они все ничтожества, фальшивы, трусливы и не верят ни во что, не считая собственного небольшого самолюбия. В общем, никакие не «мужики».
Но кто, весьма интересно, вправе сказать за всех и ни на секунду не сомневаться, что это не совсем так, что «мужики» весьма кроме того вероятны, что обоего пола бывают обычные люди, живые, живущие собственной судьбой и вовсе не ничтожные?
Так вот в будущем фильм лишь подтверждает эти сомнения, причем снова же не вследствие того что изначально светло, кто уйдет, а кто останется. Но чем больше выхолащивается похабная история, тем занимательнее делается история с трагедией. Они отделяются друг от друга и перестают быть двойным портретом кого-то одного. Они из различных фильмов, а на все пошлости Берри неслучайно забрал Ардити и Натали Бэй.
Их обычные лица призваны скрыть непонимание автором собственных собственных персонажей. Вправду, этих мужа, жену, свояченицу и любовницу Берри почерпнул «снаружи» – из рассказа привычного антиквара.
Кадр из фильма
Но история отца с сыном – про него самого. Он ее знает не понаслышке, лишь в жизни было еще хуже: родной сын Берри погиб. Но получается, что лишь из застенчивости создатель приставил к себе «другого» – по всей видимости, побоялся через чур слезливой душевной порнографии.
На самом же деле обычный мужик вправду существует и без того его и кличут: Клод Берри. Парадоксальным образом пресс-релиз с его личным интервью на этот раз содержательней, чем экранный итог. Так или иначе, фильм начинаешь наблюдать одним глазом, а второй все время жмуришь.
Один Отой играется простое содержание, без всяких фальшивых «жизненных сложностей». Далеко не храбрец – обычный обычный мужик по юности влюбился и женился на Миу-Миу. Но по той же юности они очевидно быстренько разошлись, причем обычный мужик ушел не «к второй», а лишь на свободу, в неизведанное «громадное будущее». Они смогут остаться приятелями, по причине того, что он сделал ей ребенка и постоянно обеспечивал домик в Швейцарии.
Переживал кроме того о том, дабы у нее «кто-то был» – однако «ей лучше одной». Также нормально, но принципиально важно, что у Отоя все прошлое видно.
Позже по ходу дел нашлась «подходящая», с которой они продолжительно жили очень удобно, поставили еще штамп в паспорте, сделали еще ребенка, оба сделали карьеру. Но комфорт ни при каких обстоятельствах не заменит любовь, а ее очевидно не было, а семья ни при каких обстоятельствах не выживет на «партнерстве». «На партнерстве» семья именно сдохнет, и если не распадется, то позже весьма дурно пахнет (про это Отой игрался «Скрытое» /Cache/ (2005)).
А обычный мужик, каким бы ни был почитателем комфорта, непременно опять влюбится, и любовь будет вонять розами, туманами и духами. Все легко, даже в том случае, если на фоне трагедии.
Кадр из фильма
Отой не постеснялся впасть в истерику с младшим сыном – в «удобной» семейке вырос, конечно, небольшой самолюбец. Все сходится: старший сын, рожденный по любви, при любых событиях – также обычный мужик. Но если бы не приходилось иногда зажмуриваться, возможно было заметить больше. В интервью Клод Берри согласился, что с прототипом Гинзбур живет совместно до сих пор, но очень сильно интересуется темой смерти.
И по данной теме увидел, что перед смертью многие возвращаются к своим самым первым женам (зная про неоперабельный рак, к ним когда-то возвратились Деми и Трюффо).
Другими словами в «последней любви» они повторяют «первую», лишь напротив. По юности желают «громадного будущего», на старости – «богатого прошлого». Верно ли это?
Возможно было успеть поразмышлять как раз в таком фильме. Не удалось.
