Охотник, охотник, охотник, охотник, охотник, охотник, сомнамбула, охотник
«Кино без кинопленки»
Кадр из фильма
«Киношок» имел суть еще и вследствие того что, в то время, когда он закончился, природа сходу скисла. Провожала ураганным ветром и дождём, провоцировала нелетную погоду, но пора было уезжать, не смотря на то, что весьма не хотелось. Так как до «Киношока» в Анапе также было нелетно, а все двенадцать фестивальных дней – ни облачка, лишь солнце, лишь блаженный ветерок. В этом смысле, возможно – не случайность, что результаты всех конкурсов отличались редкой гармонией.
В авангардном под естественным управлением Александра Баширова конечно победил самый авангардный из конкурсантов, «Голова» (2003) Светланы Басковой. Картина такая левацкая, бескомпромиссная практически до хулиганства, что кроме того сюжет не обрисуешь, неприлично будет людям. В полнометражном конкурсе, где особенных открытий не было, однако, неспешно проявились в полной мере приличные работы, и жюри поступило с ними, ровно как они того заслуживали – строго политкорректно, арифметически вычисляемо.
Кадр из фильма
Гран-при в полнометражной программе – у громадного дебюта «Остров восстановления» (2004) казаха Рустема Абдрашева, воображение не поражающего, но сильного как раз как дебют. Сын сравнительно не так давно погибшего известного казахского поэта снял историю из настоящего детства собственного отца. В духе надежного поэтического кино два школьника, девочка и мальчик, очень сильно полюбили друг друга, а всем окружающим преподавателям это очень не пришлось по нраву и не хорошо кончилось.
Как всем нам гадят в юные годы и что это из нас делает – вопрос неновый, но непраздный. У Рустема он стоит ребром. К тому же режиссер – не только сын поэта, но и живописец по первой профессии (острое зрение), и по большому счету юноша хороший.
Так что в фильме лишь дурак не осознает, кто и как же нам все-таки гадит. Индивидуальные воспоминания по этому предмету сплотили, возможно, всех участников громадного жюри.
Кадр из фильма
За лучший сценарий награждена обрисованная нами прежде киргизская «Сельская управа» (2004), за лучшую режиссуру – снова же казахский «Охотник» (2004) Серика Апрымова. Тут также больше поэзии, не смотря на то, что Апрымов известен как твёрдый социальщик («Конечная остановка»). Но с потрясающей красоты степями, лугами, сексом и лошадями на лошадях он именно соединил в полной мере социальный сюжет о бесхозном мальчишке, которого подальше от колонии отдали под надзор свободного охотника.
Как будто бы во второй серии «Острова восстановления», на свободе мальчишка подрос во в полной мере приличного парня. Отсидел, действительно, но уже по окончании того, как охотника задрал волк, намерено пришедший для этого с Алтайских гор. Это «смерть твоя пришла», и гармония в фильме получается оттого, что Апрымов всему знает цену – восточной мудрости, красоте, социалке – и оно у него все на собственных местах.
Кадр из фильма
Казахи с собой увезли еще и основной приз по маленькому метру – за «Немую прохладу» (2004) Серикбола Утепбергенова. Узбеки в том же направлении улетели с лучшей мужской ролью, поделенной на двоих – Абида Асомова и Нодира какое количество из «коротышки и Великана» (2004), о котором уже также писано в прошедший раз. И в то время, когда появляется вопрос, из-за чего целых семь из шестнадцати призов тринадцатого «Киношока» поселятся в Центральной Азии, ответ может дать вправду лишь Анапа.
Как и поэт Заболоцкий, «я не ищу гармонии в природе». Но вот поискать гармонии с ней еще никому не мешало. Ответ о призовом кино несложен исходя из этого до неосуществимости. В Анапе мы были радостны: в том месте было весьма тепло. В Центральной Азии также тепло, причем фактически неизменно.
В тепле легче разбираться с любыми проблемами – с личным прошлым, с национальной историей, со словом Perestroyka, с его вариациями во всех видах – нехороших президентов, еще нехороших аппаратов, ужасной экономики, неисправимого быдла – а также с самим собой. Пускай все хреново, но мозги не мёрзнут.
Кадр из фильма
Ответ особенно напрашивается по окончании фильма, снятого в холоде – по окончании эстонской «Сомнамбулы» (2003) Сулева Кеэдуса, взявшей приз за операторское мастерство (Рейн Котов). Фильм, пожалуй, был прекраснее всех, и кадры птичьего чучела, выкинутого в море, где с поверхностного дна видно, как оно плавает с раскрытыми крылами – они просто врезаются окончательно в зрительную память. Но на холоде красота была как-то раздельно от всего остального.
В «Сомнамбуле» имеется сновидения и сны, практически мистический сексуальный гнет над последней девственницей на свете, совсем слишком общий распад цивилизации – война, война – но все это почему-то имеется лишь по осени 1944 года, в то время, когда Красная армия наступает, всех бомбит и насилует, и грядет Советская власть. Советская власть, само собой разумеется, много нагадила эстонцам и выкосила их немеряно, лишь легче ли по окончании нее стало с распадом, сексом, со сновидениями и снами? Философский замах в фильме пара не соответствует вульгарно-социологическому результату, что у посторонних привело к недоумению, а у поклонников Кеэдуса – обиду за талант.
Кадр из фильма
Такой же невнятностью, лишь без философской силы, страдает снятый в нетеплом Питере «Удаленный доступ» (2004) Светланы Проскуриной, где приз за женскую роль взяла молоденькая Дана Агишева. Женщина необычная, играется также, мягко говоря, необычно – пожалуй, в работе громадного жюри это единственный случай, в то время, когда следовало еще повычислять – но, возможно, в таких бледно-бритых сытых новорусских созданиях, с рождения нездоровых психически и физически, что шепетильно прячется за манерностью и гламурностью, жюри рассмотрело неспециализированную, обобщающую странность отечественной сегодняшней молодежи.
За что женщина и взяла. Упрек в том, что каждая приз поднимает собою фильм, а он в целом неподъемный. Большей фальши, пошлости и неумности в изображении неприятностей «отчуждения», «некоммуникабельности», «усталости цивилизации», к тому же словно бы не было Бергмана с Антониони практически полвека назад, в далеком прошлом не виделось и была надежда, что больше уже не встретится.
Увы, пошлость выложена бережно, гладенько, в чистом виде.
Кадр из фильма
Но все же не так страшна парадигма Юг-Север, все активней сменяющая парадигму Запад-Восток, в случае если главным открытием XIII Открытого фестиваля кино бывших советских республик и Балтии стали «Мирная судьба» (2004) с «Трансформатором» (2003) режиссерского дуэта Павел Антуан и Костомаров Каттин. Дуэт по совокупности заслуг награжден призом критики практически единогласно, не смотря на то, что их фильмы – из различных конкурсов, малы и по всему «непрестижны» и «неполиткорректны», а критикам на совещаниях лишь дай побазарить.
Но как же было не сойтись, в случае если с отличием за одни сутки зал сперва над «Мирной судьбой» звучно хлюпал носами, а после этого над «Трансформатором» никто не постеснялся складываться пополам – так это до безобразия смешно? Оба фильма на видео также достаточно авангардны, дабы лишить возможности пересказывания сюжета, и на словах остается только то, что один – про живых чеченцев, а второй – про то, как «по дороге из Питера в Москву мужики уронили 250-тонный трансформатор».
Что мужики, что чеченцы – темы предельно актуальные, без барьера с каждым из нас. Выведены, со своей стороны, предельно близко к действительности, без «авторской идеологии», «политических комментариев» и другой лабуды. Легко налицо два совершенно верно, в ноль пойманных случая с конкретными людьми, не постеснявшимися камеры, не испугавшимися последствий и не притворившимися, что это «мы играем в кино».
Но, как в один раз сообщил автор Фитцджеральд, «настоящий мужчина ни при каких обстоятельствах ни во что не играется: ни в футбол, ни в карты, ни с дамами». Исходя из этого минимализм «Мирной судьбе» и «Трансформатора» продемонстрировал то, про что мы считаем, что его больше нет: настоящее. Все другое убралось, настоящее выцедилось.
Возможно руками трогать.
Кадр из фильма
По результатам тринадцатого «Киношока» заметно, что жизнь в принципе сравнима с кино, соединима с ним и меряется силами по всем больным вопросам, экономическим, национальным и личным. По нынешним временам это – очень сложная возможность для любых голливудов, где «отправимся-убьем время и до свиданья». Тут, в Анапе, достаточно было только умно организовать образ судьбы, умно составить кинопрограммы, умно подобрать жюри, по уму договориться с окружающей средой, и возможность реально нарисовалась.
