Он сказал: поехали!
Cамый известный австралийский фильм все так же безумен, как и 30 лет назад, в то время, когда в кинотеатрах в первый раз заревели его моторы. Сейчас разгон берет четвертая часть, «Дорога гнева», и обозреватели EMPIRE вместе с Мелом Гибсоном и создателями первых трех частей пристегивают ремни, дабы погрузиться в полную адреналина историю…
В то время, когда у дамы из груди пошло молоко, Джордж Миллер [II] осознал, что снял хит. Сидя в вестибюле кинотеатра, где проходил третий публичный показ его дебютного фильма, режиссер увидел, как она выскочила из зала и помчалась в туалет.
«У вас все в порядке?»
«Да, легко я на данный момент кормлю грудью».
На шестьдесят девятой минуте фильма, в то время, когда семья Макса Рокатански, его ребёнок и жена, погибла под колесами мотоциклов банды Пальцереза, из ее груди пошло молоко.
«Мне аж поплохело, – вспоминает Миллер. – Ничего себе, думаю, реакция организма! Но позже она бегом понеслась обратно в зал, дабы выяснить, что было дальше, и вот тут мне как-то сходу полегчало!»
Чему поспособствовали и кассовые сборы. В Австралии «Сумасшедший Макс» /Mad Max/ (1979) собрал больше, чем «Звездные войны» /Star Wars/ (1977). Мировая касса превысила 100 миллионов долларов.
При бюджете в 350 тысяч австралийских долларов он стал самым прибыльным фильмом в истории кино (на данный момент данный титул в собственности «Паранормальному явлению» /Paranormal Activity/ (2007)). Единственной страной, где «Макс…» не стал суперхитом, были США, где дистрибьютор счел нужным переозвучить фильм из-за «невнятной» австралийской речи актеров – кроме того американец Мел Гибсон попал под раздачу.
Но сборов все же хватило, дабы привлечь интерес Warner Bros. «Сумасшедший Макс 2» /Mad Max 2/ (1981) они переименовали в «Солдат дороги», полагая, что указание на сиквел в заглавии все равно не будет завлекать не привычную с оригиналом публику. Успех был потрясающий.
К моменту выхода «Сумасшедшего Макса 3: Под куполом грома» /Mad Max Beyond Thunderdome/ (1985) в 1985 году один из начальников Warner Bros. сказал: «Это отечественный Индиана Джонс». А позже, как и его собрат в фетровой шляпе, затянутый в кожу Макс ушел в продолжительный-продолжительный отпуск. Прошло 25 лет с того времени, как господин Рокатански провалился сквозь землю в пустыне, и только сейчас Миллер действительно собрался возвратиться к главному месту съемок «Солдата дороги», в Броккен-Хиллз, штат Новый Южный Уэльс, и сделать очередной сиквел-перезагрузку под рабочим заглавием «Дорога гнева» /Mad Max: Fury Road/ (2012).
Не сохраняйте надежду, действительно, что он детально поведает вам о нем. Но возможно смело утверждать, что в том месте будут автомобили и кровища: весь год отведен на сооружение экзотического автопарка для амбициозного плана. «У них должны быть высокие характеристики, поскольку фильм снимается на скоростях, – поясняет Миллер. – Трюков в фильме легко немерено. Мы пробуем сделать то, что, думается, никто до нас не делал… Мы так как начинали 30 лет назад, мир с того времени изменился».
Само собой разумеется, изменился – и все же не изменился. В то время, когда Миллер вместе с журналистом Джеймсом МакКауслендом писали уникальный сценарий, они были уверены, что «люди отправятся фактически на все, дабы транспорт ездил , и ни одно государство кроме того не поразмыслит тратить огромные деньги на создание другой энергетической инфраструктуры, пока не будет через чур поздно…» В семидесятые годы президент Джимми Картер пробовал снять мир с нефтяной иглы, сейчас тем же самым занимается Обама.
Но мы все еще сражаемся за тёмное золото. Но, не сущность принципиально важно, станут ли движущей силой «Дороги гнева» нефть либо вода, месть либо искупление – у публики так же, как и прежде здоровый аппетит к такому кино.
В Австралии преклонение перед первым фильмом носит чуть ли не сакральный характер. семь дней вряд ли будет сниматься в сиквеле (ключевая роль – то ли Макса, то ли храбреца, что его заменит, – дана Тому Харди), но он жаждет заметить, что же придумал Миллер на этот раз.
Сидя в офисе собственной компании Icon, он с удовольствием предается воспоминаниям о прошлых фильмах, не высказывая ни мельчайшего неудовольствия по поводу того, что цикл длится без него. «Какие конкретно тут смогут быть обиды! – говорит он. – Это же мысль Джорджа, его сага. Я же легко юноша, что когда-то помог воплотить ее в судьбу, вот и все дела. Так что хочу ему всяческой успеха.
А концепция у него, нужно сообщить, весьма крутая. Лет пять назад мы ее обсуждали, так что я в курсе, что у Джорджа на уме, но разрешил слово молчать, и никому не проболтался, – он усмехается. – Я и вам, парни, ничего не сообщу. Но концепция весьма крутая!»
План «Сумасшедшего Макса» рождался в неотложке. Миллер по профессии доктор, и кино начал изучать, еще трудясь в скорой помощи. В те годы он сам был мотоциклистом, и в то время, когда с австралийских автострад в отделение поступали изувеченные тела байкеров, ему становилось не по себе.
Монструозные байки тех лет прозвали «донорциклами». «Я осознал, что мы живем в культуре »дорожного убийства«, – вспоминает он. – Культуры огнестрельного оружия в Австралии практически нет, но к тому времени, как мне исполнилось двадцать, куча моих привычных уже погибла в автокатастрофах. Уж какого именно экстрима я насмотрелся в неотложке… И это на меня повлияло, продолжительно не давало спокойствия. В каком-то смысле это стало частью меня».
Так зарождался бессердечный, экстремальный экшн «Безумного Макса». Опасности начались еще до команды «Мотор!». В первоначальный сутки съемок каскадер Грант Пейдж вез на мотоцикле исполнительницу ключевой женской роли Рози Бэйли, и неожиданно навстречу им, ни на что не обращая внимания, вывернула 16-колесная фура. На принятие ответа у Пейджа оставалось не больше секунды – он опрокинул мотоцикл набок и, скользя по асфальту, прошел под грузовиком. Оба остались живы, но взяли переломы ног.
Джоанн Сэмюэл заменила Бэйли в роли жены Макса, Джесси Рокатански. Пейдж достаточно скоро выздоровел а также успел возвратиться на съемки, где проделал несколько умопомрачительный трюк. «Едешь ежедневно на съемки и думаешь: »Ну как, сейчас на тот свет либо поживем еще?« – делится воспоминаниями Тим Бернс, сыгравший одного из преступников, Джонни-Боя. – В этот самый момент кроме того не трюки имелись в виду…» Да уж, байкеры входили в роль по полной программе.
Хью Кийс-Бирн, что сыграл чокнутого предводителя байкеров Пальцереза, в то время был самым знаменитым актером в составе. Он дал согласие сниматься лишь при условии, что роли участников банды сыграют его приятели-актеры. Денег на авиабилеты у Миллера не было, и он отправил им байки.
В то время, когда компания добралась из Сиднея в Мельбурн, виртуальная банда Пальцереза смотрелась в полной мере настоящей. «Нам жутко не хотелось облажаться перед байкерами», – говорит Кийс-Бирн, что совместно со своей компанией держался подальше от Гибсона, его партнера Стива Бисли (Гусь) и по большому счету от всех игравших роли милицейских (они же «медные»). «Байкеров выперли из квартиры в северном Мельбурне, дабы поселить нас с Мелом, – вспоминает Бисли. – Мы заходим, а в том месте везде записочки поразвешаны типа »Латунь е…чая, мы телок ваших перетрахаем, а самих вас замочим«. Утром берешь тостер, а на нем записка: »П…ц тебе, бронзяра!«»
Частично это было забавно, но наблюдались и в полной мере настоящие трения. «В то время, когда мы приехали на съемки, напряжение на площадке ощущалось практически физически, – говорит Бернс. – Я кроме того сообщил оператору, что подвинул меня к моей метке, »Еще раз прикоснёшься – убью!« Они все думали, что мы реально с головой не дружим».
Трудности на съемках появлялись и по более прозаическим обстоятельствам. Миллер вспоминает, что людей не хватало до таковой степени, что по окончании трюковых съемок ему вместе с продюсером Байроном Кеннеди приходилось самим сметать с дороги осколки стекла. Позже они с Кеннеди весь год дома занимались монтажом. «Я на кухне вручную монтирую фильм, а Байрон в гостиной копается со звуком».
Напряженная воздух, которая и сейчас поражает в «Сумасшедшем Максе», во многом создана звуковым сопровождением, которое Миллер вычисляет заслугой приятеля. «До тех пор пока я не познакомился с Байроном, уши у меня были для красоты. В кино я ни при каких обстоятельствах не слушал звук, – говорит он. – Как-то раз я отсматривал собственные любимые экшн-сцены – погоню на машинах в «Детективе Буллитте» /Bullitt/ (1968), гонку колесниц из «Бен Гура» /Ben-hur/ (1959) и «В чем дело, док?» /What’s Up, Doc?/ (1972).
И в »Буллите…« Байрон увидел такую вещь: когда начинается сама погоня, музыка заканчивается». Необузданная энергия звука придавала действию непосредственность, но своим динамизмом фильмы о Максе обязаны еще и тому, что Миллер, наоборот, монтирует фильмы без звука. Совсем без звука. «Эти фильмы, они как визуальная музыка, – растолковывает он. – Я довольно часто провожу собственную любимую аналогию с музыкой, в то время, когда снимаю кино: кино – это музыка для глаз.
Исходя из этого я монтирую фильмы без звука, дабы заметить, как они играются для глаза. Экшн-сцены – это визуальный рок-н-ролл, а что-то второе будет визуальным адажио либо чем-то еще…»
Громче всего «экшн-рок» ревет во втором фильме сериала, «Солдате дороги», особенно в 13-минутной сцене погони за бензовозом. Это один из самых долгих и напряженных эпизодов аналогичного типа в истории кино. В то время, когда наблюдаешь его, кошмар пробирает до самых печенок.
Те, кто снимал эту сцену – безо всяких компьютерных эффектов! – испытали подобные ощущения.
«До сих пор ощущаю, как в лицо мне летят камни», – вспоминает оператор Дин Семлер, чья манера съемок, разрешающая зрителю почувствовать себя ярким участником событий, позднее понадобилась в «Водном мире» /Waterworld/ (1995) (этакий «Сумасшедший Макс» в сырости) и в «Апокалипсисе» /Apocalypto/ (2006) у Мела Гибсона. Для Миллера «Солдат дороги» стал плодом его собственной неудовлетворенности. «Во мне скопилось море энергии, которой легко нужно было дать выход в сценарии и на съемках, поскольку первый »Макс…« дался нам весьма, весьма не легко», – говорит он.
Итогом стал, быть может, лучший фильм трилогии. Гибсоновского Макса, опустошенного и одинокого по окончании смерти семьи и страшной мести, против его воли втягивают в войну между общиной, борющейся за выживание, и бандой дикарей под предводительством «Лорда Гумунгуса, Солдата Пустыни и Аятоллы Рок-н-Ролла!» (шведский бодибилдер Кьелл Нильссон).
«Два главных инстинкта – это инстинкт продолжения и инстинкт выживания рода, – говорит Гибсон. – В »Солдате дороги« второй инстинкт уже отмер, осталось только одно – выжить. Такова была безжалостная природа данной истории. В то время, когда показываешь такую степень безысходности, визуальные ответы смогут быть какими угодно.
И как раз о визуальной составляющей постоянно думаешь прежде всего».
Данный тезис находит собственный подтвержение, в то время, когда производишь перерасмотрение фильм. Образ постоянно главенствует над диалогом, и это неудивительно, в случае если учесть, как скоро была снята картина. Миллер, Брайан Ханнант и Терри Хэйс начали писать сценарий в канун Рождества 1980 года, а ровно через год фильм вышел на экраны Австралии.
Сценарий, съемки и монтаж – на все 12 месяцев.
«Во многом так оказалось за счет того, что я уже очень многое знал о Сумасшедшем Максе», – скромничает Миллер. И все же это впечатляющее достижение. Помогло да и то, что эпизоды снимались в хронологической последовательности, и сценарий имел возможность дорабатываться прямо по ходу съемок. В действительности, Миллер больше опирался не на сценарий, а на раскадровки.
Каждое утро он приносил на площадку зарисовки, по которым строился рабочий сутки. «Я заключил сам с собой контракт: в случае если у меня не будет набросков на сутки вперед, то всему фильму финиш», – говорит он.
Он не остановился кроме того тогда, в то время, когда понял, что к этим, по выражению Семлера, «карикатурам врача Джорджа» относятся без пиетета. Съемки проходили в разгар зимы, съёмочная группа и актёры пробовали согреться у костров, пылавших в огромных бочках. «Я до двух ночи тружусь, как проклятый, в гостинице над собственными каракулями, раздаю их всем… ухожу и невнимательно вижу, как народ швыряет их в пламя», – говорит Миллер.
Он вспоминает, что лишь Семлер обращал на раскадровки хоть какое-то внимание. В случае если задуматься об этом – и о том, что сцена погони снималась всего с четырех камер, – то «Солдат дороги» думается еще более впечатляющим достижением. Денег так же, как и прежде было в обрез, импровизация решала все: двоих поселенцев, которых в лепешку плющит бензовоз на протяжении погони, в действительности «сыграли арбузы, на каковые мы натянули парики».
Известный американский кинокритик Роджер Эберт обрисовывал данный фильм как «одну из самых бессердечно агрессивных картин в истории мирового кино». Успех был огромным. Пересмотрите «Солдата дороги» – он ни в чем не уступает лучшим современным боевикам.
Но на этом приключения чуть было не закончились.
Летом 1983 года Байрон Кеннеди, ветхий приятель Миллера и его деловой партнёрв Kennedy-Miller Production, погиб при крушении вертолета. Потрясенный Миллер сперва желал кинуть все. «Моим первым побуждением было сообщить: »Ну, приехали. Мне это больше не весьма интересно«». Но позже он с головой ушел в работу, «дабы не засохнуть, и вдобавок мало побороться». Он трудился над несколькими телевизионными проектами, где среди других его сотрудников были Филлип Нойс и театральный режиссер Джордж Огилви.
О третьем Максе он кроме того не думал. Мысль появилась неожиданно на протяжении ланча с соавтором «Солдата дороги» Терри Хэйсом в Лос-Анджелесе. «Думается, мы с Джорджем, как в большинстве случаев, от скуки болтали о »Сумасшедшем Максе«, – вспоминает Хэйс. – Для нас он был как некоторый родственник, о делах которого в большинстве случаев справляешься. В этот самый момент я внезапно говорю Джорджу: »Знаешь, в случае если будет третий фильм, то Макс обязан отыскать племя потерявшихся детей и отвести их в город«».
Так неспешно вырисовывался сценарий фильма, что в итоге стал называться «Под куполом грома», не смотря на то, что его имели возможность назвать «Искуплением Сумасшедшего Макса». Вторым режиссером стал Огилви. «В первом фильме Макс реально снисходит во тьму, – говорит Миллер. – В том смысле, что в начале он довольно обычный человек, но позже погружается во мрак. Меньше, полная безысходность. Во второй ленте он сначала выжжен изнутри и к концу оживает, но совсем чуть-чуть.
Говоря словами Мела, »Макс закрыт в себе, как будто бы в шкафу«. В конце »Солдата дороги« дверь шкафа начинает легко поскрипывать, а в третьем фильме она, мне думается, распахивается фактически настежь. Макс наконец-то выбирается из шкафа и снова делается человеком».
Воздействие третьего «Макса…» происходит через 15 лет по окончании «Солдата дороги». Думается, что за это время из храбреца невольно Макс превратился в настоящего спасителя выживших в более подробно проработанном пост-апокалиптическом мире второго фильма (в первом «Максе…» не указывается прямо на то, что воздействие происходит по окончании войны – легко некое деградировавшее будущее). Хэйс вспоминает, как в первоначальный раз уговаривал католика Гибсона возвратиться к образу Макса. «Я ему говорю: »Не осознай меня превратно, дружище, но мысль фильма – это типа как Иисус в тёмной коже«».
В коммерческом отношении третий «Макс…» стал еще более успешным, чем прошлые, не смотря на то, что поклонников у него, пожалуй, мельче, чем у первых, «злых и голодных» фильмов. В контексте этого сериала он как «Возвращение джедая» /Star Wars: Episode Vi – Return Of The Jedi/ (1983) (вместо Эвоков тут прическа Тины Тернер). Сейчас, практически через три десятилетия, «Дорога гнева» призвана придать всему циклу более законченный вид. «В нем опять имеется ясная цель и драйв, – говорит Гибсон. – Меня весьма зацепила эта мысль.
По причине того, что в тех фильмах главным была воздух – адреналин, скорость… эдакий, понимаете ли, Дикий Запад». Он усмехается – быть может, при мысли о том, через что нужно будет пройти следующему поколению Максов, – и показывает громадной палец. «Удачи им. Надеюсь, у Джорджа все окажется.
Кроме того уверен, что окажется все чудесно».
«Сумасшедший Макс 4» выйдет в прокат в 2011 году.
