Сматывай удочки, ночной продавец
На широком экране – два свежих образчика «новорусского жанрового кино», «Ночной продавец» (2005) Валерия Рожнова и «Сматывай удочки» (2004) Олега Степченко. Возможно, само собой разумеется, не бить их по голове, возможно заявить, что образчики превосходные: превосходно актуальные, превосходно остроумные, с сюжетами и замечательными актёрами. Но тогда по голове побьют тебя.
Кто билеты приобретёт.
Кадр из фильма
Помой-му жанры различные, сюжеты различные, бюджеты различные, а поменяй местами заглавия либо фамилии режиссеров – ни в чем не совершишь ошибку. У Ингеборги Дапкунайте в «Ночном продавце» первыми в кадре видно ноги под мини-юбкой – долгие ноги в тёмных гольфах, обнажённые выше. У двух девушек легкого поведения в «Сматывай удочки» первыми в кадре также видно ноги под мини-юбками, не смотря на то, что одни из ног, также обнажённые выше – уже в красных чулках с подвязками.
Труп в «Ночном продавце» будут вскрывать и в желудке ковыряться, но «не оскорбляя вкуса» – лишь кровь на руках ковыряльщика и характерные звуки. Трупы в «Сматывай удочки» будут расчленять на небольшие кусочки, но также «не оскорбляя вкуса» – лишь характерные звуки, и в то время, когда одну из расчлененок волокут к мосту, что-то падает в речку по различные стороны.
И совсем непринципиально, что в «Ночном продавце» все крутится около поисков серийного убийцы, а в «Сматывай удочки» – около поиска миллиона долларов. Оно крутится на одном и том же месте.
Кадр из фильма
Два парня ночью удили рыбу, на них упал чемодан денег, уже утром чемодан очень сильно похудел, а тут за ним пришли хозяева («Сматывай удочки»). Один юноша в ночную магазинную смену трахал жену хозяина, на них упал маньяк, уже к утру кто-то стал трупом, а тут хозяин пришел и угрозыск («Ночной продавец»). Полная предсказуемость аналогичных схем со времени Боккаччо явлена в «новорусском жанре» на всех уровнях кинематографа, отнюдь не только сюжетном.
Или все актеры будут узнаваемые, но совместно еще не снимавшиеся («Ночной продавец»), или узнаваемые будут не все, но покажется сам Майкл Мэдсен («Сматывай удочки»), и это в принципе лишь рекламный движение. Сказать они будут что-то сплошь «остроумное», на «молодежном» сленге, но – ни слова о себе и ни слова, отличающего их друг от друга, и это в принципе лишь «потоки текста».
интерьеры и Натура будут «стильные», автомобили и вещи – «актуальные», но их будет мало и как бы «в выгородке», раздельно от всей земли. Ни одного мотива, ни одного объяснения, откуда «выгораживали» и где, фактически, все другое – что в том месте под дождем либо за поворотом у розового «Кадиллака». Это в принципе лишь вакуум, пространственно-временной, жизненный – как желаете.
Кадр из фильма
Играться актерам нечего, характеры не предусмотрены, жизнь не отмечается, прохожие исключены как дорогостоящая массовка, сюжеты в зубах навязли, «пародия» на них с упоминанием Тарантино либо, не дай всевышний, Бертолуччи, устарела в ХХ веке и есть не пародией, а завистливой и очень сильно удешевленной копией. Ну, что, помянем на словах Тёмную Мамбу и Медноголовку, и сходу Ума Турман из гроба вылезет?
Наклеем Виктору Сухорукову на лысую голову паричок, и он сходу станет Эдипом, Макбетом либо Прирожденным убийцей? Не вылезет и не станет, «Убить Билла» либо Сухоруков в принципе появляются, лишь дабы их возможно было опошлить. Именно на омерзение вместо ухмылки нацелен «мазок копииста»: в час по чайной ложке одна жалкая острота либо неотбракованный эффект, либо не совсем неприятная мелодия.
Все это очень сильно собой наслаждается, преподносится «с оттяжкой», словно бы «отечественный ответ Гаю Ричи», но и по-отдельности не заполняет вакуум киносеанса. А вдруг выдать разом, как у того же Ричи, на промо-ролик не хватит. Убери пошлость и зависть – остаются ноль режиссуры, полный ноль и ноль драматургии кино.
Кадр из фильма
Вместо новых похождений трупа либо новых приключений желтого чемоданчика «новорусский жанр» предъявляет приключения трупа трупа и похождения фильма желтого чемоданчика. Он целый – в загробном мире, не догадываясь об этом и на голубом глазу пробуя шутить, кривляться, трахаться, стрелять и догонять. Он, по всей видимости, сохраняет надежду сойти так за живого, приткнуться к живым, исхитриться куснуть их за шейку либо за локоток – пускай лишь рассядутся в зале.
Но на зомби мы насмотрелись уже также до рвоты, исходя из этого таких развесистых, как «Сматывай удочки» и «Ночной продавец», не выявить нереально. Они не являются фильмами и не желают ими быть, они желают только отечественной с вами крови (в сумме прописью).
