Уиллем дефо: «у режиссеров в голливуде не осталось влияния»
В русском прокате очаровываетзрителей «Отель „Гранд Будапешт“» Уэса Андерсона. Режиссер опять собрал для собственной картины звездный ансамбль, но на данный раз с Рэйфом Файнсом во главе.
Воздействие разворачивается в Зубровке — вымышленной стране, где приблизительно в 30-е годы XX века живет активной судьбой шикарный гранд-отель «Будапешт». Историю отеля на пике расцвета говорит участник событий, а как раз мальчик на побегушках Зеро (в молодости — Тони Револори, в зрелом возрасте — Ф. Мюррэй Абрахам), ставший потом обладателем отеля.
Жизнь гостиницы, вспоминает Зеро, крутилась около месье Густава (Рэйф Файнс), очень способного консьержа, знавшего все о потребностях постояльцев и питавшего особенную слабость к богатым пожилым клиенткам. Одна из таких клиенток, госпожа Д. (Тильда Суинтон), предчувствует скорую смерть и завещает любимому Густаву редкую картину. Начинается полный приключений путь Зеро и Густава, которым предстоит спастись от множества преследователей.
Интервью с Рэйфом Файнсом о роли месье Густава: «Уэс Андерсон превосходно выявит фальшь».
Во время Берлинского кинофестиваля КиноПоиск вместе с зарубежными журналистами пообщался с актерами «Отеля „Гранд Будапешт“», среди которых были Тони Револори (выполнивший роль юного Зеро, сироты-беженца, устраивающегося трудиться в отель), Сирша Ронан (сыгравшая Агату, девушку из кондитерской и возлюбленную Зеро), Уиллем Дефо (примеривший на себя образ бессердечного наемного убийцы Джоплинга) и Джефф Голдблюм, сыгравший мистера Ковача, поверенного госпожа Д., чем-то похожего на Зигмунда Фрейда.
Уиллем Дефо и Джефф Голдблюм поведали об обедах в Польше, отыскали в памяти Бобби Перу и подчернули, что под внешней любезностью и скромностью Андерсона кроется жёсткий и строгий режиссер. Сирша Ронан рассказала о самой сложной сцене в собственной жизни, а дебютант Тони Револори согласился, что стащил кое-что с площадки.
— Каков Уэс Андерсон как режиссер?
Уиллем: Он практичный, дает весьма четкие указания и, возможно сообщить, техничные: какую паузу выдержать, в какой момент вступить, какой жест добавить. Он не любитель рассуждать о психологии персонажа. Но, моему храбрецу это и не требовалось. У него весьма броские действия, легко делать выводы по его поступкам.
Уэс дирижирует актерами, их движениями и речью, а уже внутреннее наполнение персонажей остается за нами.
Джефф: Наряду с этим он желает, дабы ты оживил собственного храбреца, игрался его органично, конечно, дабы он был из крови и плоти.
Уиллем: Но и додавать от себя какие-то черты и жесты не необходимо. У Уэса уже все продумано, все подробности заложены. Необходимо ему.
Джефф: Доверие — это то, что ищешь в любом режиссере. Я готов всецело дать себя в твои руки, но сможешь ли ты сделать так, что это сработает?
Уиллем: С Уэсом это особенно принципиально важно, по причине того, что он предельно точен в формулировках и четко знает, чего желает. С ним лучше не спорить, а , в противном случае это будет безлюдная трата времени. Если ты даешь ему не то, что он требует, ничего не выйдет.
В редких случаях он соглашается на какое-то предложение от актера, но такие ситуации по пальцам возможно пересчитать.
Джефф: У меня, кстати, была такая обстановка. Мы репетировали с ним где-то за месяц до съемок. В большинстве случаев он ничего аналогичного не делает, у него нет традиции просматривать сценарий со всеми актерами за громадным столом. Тут мы с ним по моим сценам один на один. Я завалил его вопросами. Что за прошлое у моего храбреца? Как продолжительно он трудится на госпожа Д.? Как сложилась бы его будущее дальше?
Он поддерживал бы нацистов? Каково его мировоззрение в целом? Понимаете, куча вопросов, каковые ты в большинстве случаев задаешь вторым режиссерам.
К моему удивлению, Уэс начал говорить со мной на эти темы, и, думается, ему кроме того понравилось! Уже на съемках он делал огромное количество дублей, перед тем как получал ровно того, что желает. «
Я сам очкарик, у меня богатая коллекция винтажных оправ»
— То имеется совсем никакой импровизации?
Джефф: Никакой импровизации в хорошем смысле, да. Ничего наподобие того, как бы ты желал расположиться в данной комнате, куда бы ты отправился. То имеется это простая обстановка, в то время, когда режиссер тебя задаёт вопросы и только позже выстраивает кадр.
Так многие трудятся, но не Уэс. У него в голове уже все в далеком прошлом выстроено: и первый замысел, и второй, и десятый. У него хороший вкус и неизменно превосходные идеи, исходя из этого ты соглашаешься не раздумывая.
— А какие-то внешние штрихи удалось добавить в образ?
Джефф: У нас была потрясающая команда живописцев, но мне удалось учавствовать в создании вида собственного храбреца. В то время, когда мне продемонстрировали ящик с оправами для очков, мы с Уэсом взглянули и осознали, что ни одна из них не подходит. Уэс заявил, что продолжит искать, а я предложил свою помощь. Я в то время как раз возвращался в Лос-Анджелес. Я сам очкарик, и у меня богатая коллекция винтажных оправ.
К тому же я знаю вторых коллекционеров. Позже я отправил ему фотографии пары, которая мне казалась успешной, и Уэс сообщил: «Да, думается, ты отыскал ее». У меня до сих пор дома лежит эта оправа.
Уиллем: У них был весьма детализированный эскиз моего персонажа. Уэс желал, дабы у меня были стрижка и клыки под ежик на голове. Я поразмыслил про себя: «Ну вот, снова вампиры. Терпеть не могу эти ассоциации. Для меня все эти вампиры — это в далеком прошлом пройденный этап.
Тогда я начал думать над тем, как же быть, и придумал, что возможно сделать выговор на нижней челюсти. Тогда клыки будут напоминать скорее бульдога, чем вампира. Наподобие маленькая подробность, а мне это сильно помогло создать тот образ, что я видел.
В то время, когда ты носишь накладную челюсть, у тебя изменяется лицо, манера держаться, ты ощущаешь себя в противном случае! Любой, надень он такую штуку, почувствовал бы трансформации, я уверен. Глаза сами стекленеют, все внезапно начинает трудиться, как словно кто-то потянул за рычаг!
Джефф: Страно, что я видел тебя в самых различных ролях, но ничего аналогичного раньше не было, правда? Ты игрался Бобби Перу (персонаж Дефо из фильма Дэвида Линча «Дикие сердцем» — Прим. КиноПоиска).
В том месте у тебя была выдающаяся челюсть, но это все же другое дело!
— Вы смотрите за творчеством Уэса Андерсона, за тем, как оно изменяется?
Джефф: Да, я обожаю его фильмы и вижу, как он растет от картины к картине. Он обучается, всегда пробует что-то новое. В «Отеле „Гранд Будапешт“» Уэс балансирует между тьмой и светом, наряду с этим ни на 60 секунд постоянно развлекаязрителя.
Картина упакована, совершенно верно это десерт в прекрасной обертке, но она в то же время касается мрачных и важных вопросов.
— Думаете, это его лучший фильм на сейчас?
Джефф: Понимаете, как фанат, я не могу выделить какой-то один фильм, а другие поставить на ступень ниже. Я все его картины обожаю. Но я вижу, как он начинается. За этим одно наслаждение замечать.
В то время, когда я взглянул «Отель „Гранд Будапешт“», меня как будто бы с ног сбили. Он поразительно оптимален.
— Рэйф Файнс говорил, что на съемках все жили совместно в одном отеле, и это весьма сплотило группу.
Джефф: Да, у меня кроме того было фортепиано в помещении, и я неизменно на нем игрался. Точно изрядно мешал Уиллему отдыхать.
Уиллем: Понимаете, это звучит весьма мило, но проживание совместно вправду было весьма полезным и действенным именно в замысле работы. Не считая нас, в отеле никого не было, его выкупили полностью. Причем это был не классический отель, а скорее громадный ветхий дом, переделанный под гостиницу. Это был как словно бы отечественный актерский дом.
И любой вечер у нас был ужин ровно в 7 часов. Все планировали, обсуждали прошедшую смену, было здорово. Оказывает помощь познакомиться, подружиться. Уэсу превосходно удается установить подобные отношения между собственными актерами.
Что-то похожее он делал, в то время, когда мы снимали «Водную судьбу», не смотря на то, что жили мы тогда в различных отелях. В то время, когда вы уезжаете на пять месяцев куда-то на съемки, наличие для того чтобы сообщества друзей сильно помогает. «
Скорсезе и де Пальма трудились совсем по-второму»
— Понравилось сниматься в Германии?
Уиллем: Да, весьма, действительно, было достаточно холодно. Мы жили фактически на границе с Польшей, исходя из этого время от времени ходили через границу. Пообедать, к примеру. Перешел мост — и ты в второй стране.
Мы в том месте ели классическую польскую еду — плотную, но вкусную!
— Таких, как Уэс Андерсон, на данный момент мало в Голливуде. Совершенно верно меньше, чем было на заре вашей карьеры, так?
Уиллем: Думаю, справедливо будет заявить, что у режиссеров на данный момент совсем нет влияния. Уэс управляет производство собственных фильмов, а это в наше время уникальность. Власти нет и у студий. Она имеется у инвесторов, у пиарщиков.
Кроме того у топовых актеров меньше и меньше влияния. Уэс Андерсон — настоящий создатель. В Голливуде это никому не думается увлекательным. В то время, когда присылают какой-нибудь голливудский проект с уже заявленными звездами, режиссером довольно часто значится человек, о котором я в первый раз слышу. Время от времени они превосходно справляются, но они не авторы.
Их на работу, они не создают данный фильм от начала и до финиша.
Голливуд — это бизнес, где всё стараются просчитать. Раньше было совсем не так. Скорсезе и де Пальма трудились совсем по-второму. Сменилась эра.
Исходя из этого, что принципиально важно, Уэс Андерсон находит метод снимать кино. Он защищает собственные фильмы, он занимается всем. У него получается избавить собственные картины от любого влияния.
Как никто второй, он вправду снимает то кино, которое воображает себе в воображении.
— И не терпит возражений?
Уиллем: Он весьма жёсткий. То имеется он весьма дорогой и любезный, но он может быть жёстким. В случае если эта вещь обязана лежать вот тут, ее нельзя сдвинуть на несколько сантиметров, он этого не потерпит.
Это заложено глубоко в нем, и это дает ему концентрацию и энергию. Он джентльмен, но четко знает, чего он желает.
— Сирша, Тони, как вам вся эта шумиха около фильма? Тони, для тебя это по большому счету первое подобное мероприятие. Сирша рекомендовала, как справляться с таким вниманием к собственной персоне?
Сирша: О, я бы не осмеливалась давать этому юноше рекомендации! (Смеется.)
Тони: Мне это все весьма нравится. Само собой разумеется, иногда чувства переполняют, но все равно это весьма сильно.
— Определят на улицах?
Сирша: Да нет, не весьма. Дома в Ирландии меня довольно часто определят, в том месте по большому счету весьма гордятся соотечественниками, каковые добились успеха. А так нет. Мне по большому счету везет.
Практически в каждом фильме у меня новый новая причёска и цвет волос, исходя из этого люди довольно часто не смогут осознать, я ли это! Ну, не так долго осталось ждать они будут задавать вопросы: «Это ты та женщина, что снималась с Тони Револори?» (Смеется.) «
Состязаться за роль было нужно с собственным братом»
Тони: Меня никто не определит. Ходил день назад нормально по берлинским улицам. Я еще и волосы долгие отстриг, совсем не похож сейчас на Зеро.
— Тони, как тебя отыскал Уэс?
Тони: Сперва он искал за пределами Штатов, а позже устроил кастинг в США. Я пришел вместе с братом, и мы оба пробовались на роль, оба понравились Уэсу. Нам перезвонили. В итоге в финале состязаться за роль было нужно с собственным братом, но я, как видите, победил! (Смеется.)
— И как же к этому отнесся твой брат?
Тони: Не буду скрывать, он был мало расстроен. (Смеется.) Но в то же время брат был весьма рад за меня. Мы в далеком прошлом снимаемся и довольно часто пробуемся совместно. Время от времени ему везет, время от времени мне. Мы привыкли.
Он старше, исходя из этого на какие-то роли он больше подходит, к тому же он накачанный. Он весьма меня поддерживает, и я обожаю его!
— Ну, а в случае если бы он обиделся?
Сирша: Брат либо слава?
Тони: О Боже! Забудь обиду, брат…
Сирша: Давай, кого ты выберешь — брата либо «Оскар»?
Тони: Либо брата по имени Оскар? По большому счету он не из тех, кто поставит меня перед таким выбором! Да и я не таковой. Мы друг друга поддерживаем. Именно он оказал влияние на меня во многом. Будь он вторым, меня бы тут также не было.
Я во всем старался брать с него пример.
— Сирша, ты так как также из актерской семьи. Оказывает помощь либо мешает наличие родственника, что знаком со минусами профессии и всеми плюсами?
Тони: По-моему, это лишь оказывает помощь. Я могу с братом поболтать о том, что меня тревожит, и он превосходно меня осознаёт, а я понимаю его. Классно, в то время, когда имеется кто-то, кому привычны твои переживания, кто может поддержать.
Сирша: Мне отец также сильно помогает. Мне думается, мне повезло, что у меня лишь один из своих родителей из киноиндустрии. Моя мама восполняла баланс нормальности в отечественной семье. Я постоянно могла обратиться к каждому из них. Отец, к примеру, помогал мне с записью проб на видео.
Он хороший режиссер. Наряду с этим он самоучка, то имеется у нас с ним похожий опыт. В то время, когда я была маленькой, он разбирал со мной сценарии.
— Сирша, на данный момент многие юные звезды уходят в отрыв с наркотиками, откровенными костюмами и всем таким другим. Как думаешь, из-за чего так происходит?
Сирша: Я думаю, на них оказывается через чур большое давление. Довольно часто юных звезд заставляют направляться определенному имиджу. Такому розовому, с блёстками и рюшками, а тинейджеры совсем не желают так смотреться и так вести себя. Мне нравится, что на данный момент появляются юные исполнители (к примеру, такие музыканты, как Лорд), каковые родом из полностью обычной среды и выглядят совсем так же, как их простые сверстники.
Думаю, в случае если на экране будет больше реалистичных историй подростков со всеми их недочётами (без кокаина в 15 лет, само собой разумеется), то и давления на исполнителей, музыкантов и актёров будет меньше.
— Вы не забывайте, в то время, когда в первый раз заметили фильмы Уэса Андерсона?
Тони: 2007 год — какое количество мне тогда было? Думается, 10 лет. Я в первый раз заметил «Поезд на Дарджилинг». Я, само собой разумеется, был еще ребенком и не до финиша имел возможность осознать все вопросы, но фильм сильно на меня повлиял. Я почувствовал близость со своим братом, поскольку эта картина во многом о отношениях и братских чувствах.
Честно говоря, я тогда не запомнил имя режиссёра и название фильма, но он прочно засел у меня в голове. Только года четыре спустя я определил, кто таковой Уэс Андерсон, и осознал, что это был его фильм.
Сирша: Мне думается, моим первым фильмом Андерсона также был «Поезд на Дарджилинг». Я, кстати, так и не взглянула «Водную судьбу»…
Тони: Оу!
Сирша: Да, я знаю! Но все остальные я наблюдала, и я в полном восхищении от них. Не могу выбрать один любимый.
Тони верно говорит, что эти картины остаются с тобой по окончании просмотра, их сложно забыть.
— А как вам его стиль в одежде?
Сирша: О, потрясающе! Понимаете, у Джеффа имеется книжка про Уэса, и в том месте имеется фотография времен «Бутылочной ракеты». Так вот Уэс в том месте в футболке и, в случае если я не ошибаюсь, в джинсах!
Тони: Не возможно!
Сирша: Да, на Уэсе! И волосы у него маленькие. Я заметила это фото и не поверила своим глазам. Кто данный человек? Я его не знаю! А сейчас он таковой стильный.
Сам Уэс, думается, кроме того не подмечает, как он элегантен. Он как будто бы персонаж из собственных фильмов. «
Уэс в том месте в футболке и в джинсах!»
— Стащили что-нибудь с площадки, признавайтесь?
Тони: Я желал стащить часы, но не стал. Но я покинул себе на память браслетик с маминым обручальным кольцом, что носит Зеро. У них было штук 12 реплик этого браслета, так что я без угрызений совести его умыкнул.
— Тони, у тебя так как, кроме актерской карьеры, имеется еще собственные сценарии и музыкальные амбиции?
Тони: Да, у меня имеется несколько, мы играем другой фолк, но в последнее время я мало притормозил с музыкальной карьерой, сфокусировавшись на кино. Я сравнительно не так давно закончил выверять первый вариант собственного сценария, что во многом автобиографичный. Я осознаю, что это еще сырая версия, предстоит большое количество работы, но в будущем я вправду желаю стать режиссером.
Мне думается, что режиссура — совершенный путь творчества, поскольку у тебя имеется шанс создать что-то собственный и в один момент консолидировать силы множества людей. Мой сценарий касается вопросов взросления, взаимоотношений между братьями — это все, что мне самому знакомо. Надеюсь, удастся его воплотить в судьбу.
— Кто на тебя повлиял?
Тони: Я, само собой разумеется, обучился многому у Уэса Андерсона, но его стиль неповторим, да и он не так близок мне. Мне нравится то, что делает Николас Виндинг Рефн, то, как он снимает. Весьма воодушевляет Дерек Сиенфрэнс, а «Место под соснами» — один из лучших фильмов, что я видел за последнее время.
Сирша: Меньше, все, кто трудится с Райаном Гослингом, я осознала!
Тони: Еще обожаю братьев Коэн. «В Льюина Дэвиса» мне весьма понравился.
— Кстати, о режиссерах. Уиллем и Джефф поведали нам, что Уэс возможно весьма требовательным. С ним не было страшно трудиться?
«
Мы снимали это 35 раз. Опять и опять»
Сирша: Нет, он не строгий и не ужасный!
Тони: Он постоянно добивается того, чего желает, это правда. Не имеет значение, сколько потребуется дублей. Но наряду с этим он трудится в весьма спокойной атмосфере, так что ты расслабляешься и ничего не опасаешься.
Да, может уйти 30 либо 40 дублей, дабы ты наконец-то поднялся как раз в том направлении, куда необходимо Уэсу, но в этом нет никакой напряженности либо давления. Типа: «Сделай вот так, а не так». А скорее: «Что в случае если мы подвинем тебя чуть-чуть вот ко мне, чуть вперед?»
Сирша: Но с реквизитом он строг, это правда. В случае если что-то необходимо положить в определенное место, то ты обязан положить это как раз в том направлении. У меня была сцена, в то время, когда я разворачиваю записку, которую мне дал Тони, и она выясняется под камерой, ровно по центру кадра. Это плохо сложно — развернуть ее и положить в самом центре, по причине того, что в случае если наблюдать на монитор камеры, то лишь запутаешься. А позже я обязана поднести к записке лупу. Также ровно по центру!
Ничего тяжелее в моей актерской карьере не было! Мы снимали это 35 раз. Опять и опять.
Создатель Дарико Цулая
