Виктор шамиров и гоша куценко: «31 декабря — время надежд»
6 декабря на российские экраны выходит лирическая история «Со мною вот что происходит», премьера которой прошла в текущем году на фестивале «Кинотавр». В жарком июньском Сочи фильму Виктора Шамирова удалось загрузить зрителей в предновогоднее настроение, какое на данный момент уже витает в воздухе — с музыкой Микаэла Таривердиева из «Иронии судьбы», снежными заносами, корпоративами, вечными пробками и суетой. Необходимо в обязательном порядке что-то успеть, обязательно до данной волшебной даты, до 1 января.
Для создателей картины число это также волшебное, поскольку съемки ленты стартовали как раз в новогоднюю ночь, с 31 декабря на 1 января 2012 года.
«Со мною вот что происходит» — грустный и одновременно светлый фильм. По духу он то ли европейский, то ли по-хорошему коммунистический. Виктор Шамиров и Гоша Куценко играются двух братьев, волею судьбы проводящих 31 декабря совместно, не смотря на то, что они в далеком прошлом живут совсем различными судьбами в весьма различных городах.
Им только что сказали, что их папа летально болен. К братьям присоединяется девочка-ребёнок из соседской квартиры, которая неимеетвозможности попасть к себе, и втроем им предстоит встретить Новый год. Но дело, само собой разумеется, не столько в сюжете, сколько в узкой воздухе и каких-то поразительно интонациях и точных диалогах.
На протяжении столичной премьеры картины КиноПоиск поболтал с Виктором Шамировым и Гошей Куценко о трудностях производства малобюджетного кино, о музыке Таривердиева, необходимости уезжать из Москвы и проекте, что они опять начнут снимать сразу после Нового года.
— Как я знаю, идее проекта уже много лет, но она лежала на полке. Как оказалось, что вы за нее взялись как раз в конце прошлого года?
Гоша Куценко: —У нас были какие-то главные идеи. Был период, в то время, когда мы писали киносценарии, и они ложились в стол. Одним из таких сценариев была история про двух братьев, ее мы написали лет шесть назад. Мы желали зафиксировать отечественную с Витей физическую схожесть. Двое братьев и девочка-ребёнок — такая комбинация.
У нас тогда у обоих росли дочери. на данный момент они уже подросли, а тогда им было именно по 10—11 лет. Нас интересовало их становление, то, какой он, данный ребенок, какое у него мироощущение, какими ему кажутся взрослые. Мы фантазировали на данный счет. Позже наступили всякие кризисы, и мысль легла в стол.
Но финал в той истории был под Новый год, и любой декабрь мы о нем вспоминали, спохватывались и говорили: «Ой, блин, ну вот мы снова не сняли собственный кино». А желали мы закончить картину настоящей хроникой празднования Нового года.
В прошедшем сезоне у меня уходила мама весьма не легко, папа также. Эта обстановка витала нужно мной, я не снимался, был в Москве, около них. Я пришел к Вите — был именно ноябрь — и внес предложение все-таки снять это кино.
Мы сели, перечитали тот сценарий, закрыли его, написали за месяц новый и спустя еще месяц подготовки, 31 декабря, начали съемки.
«Был период, в то время, когда мы писали киносценарии, и они ложились в стол»
— Как показались в сценарии песня «Со мною вот что происходит» и музыка Таривердиева?
Виктор Шамиров: —Мы пологали, что отечественная история имеет отношение к «Иронии судьбы». Новый год — это время надежд. В «Иронии» у людей имеется замыслы, будущее оказывается не таким, каким храбрецы себе его воображали, но все равно красивым.
В нашем случае мы начинаем с ужасной ситуации, с которой, разумеется, нельзя справиться. В первой сцене доктор четко говорит об этом главным храбрецам. Мне было весьма интересно, как двое братьев совершат это время надежд, не имея надежд. Для меня эта рифма была достаточно значительной, и я считал, что музыка из «Иронии будущее» выделит ее.
По причине того, что цитировать каким-то образом «Иронию судьбы» в тексте либо придумывать похожие сюжетные ходы было бы не очень интересно. Как раз музыка сигналит нам тем ощущением, которое мы испытывали в юные годы, в то время, когда наблюдали фильм Рязанова.
Гоша Куценко: —Музыка практически легла в базу сюжета. Это элегия, импровизация на тему «Иронии судьбы». Для русского зрителя она вправду большое количество значит.
Отечественный фильм побывал на нескольких интернациональных фестивалях, он понравился чужестранцам. Британцы доходили ко мне и приглашали картину к себе, и я растолковывал им, что ключ к фильму в данной песне, по причине того, что она из русского фильма, что все знают и чуть ли не с молоком матери впитали. Та воздух, в которую улетает зритель, слушая эту музыку, свойственна как раз нам.
Однако и зарубежные зрители обнаружили с картиной какое-то неспециализированное пространство.
Вера Таривердиева подарила нам и «Ночь над Ленинградом», разрешила возможность насытить воздух картины не столько кроме того «Иронией судьбы», какое количество самим Таривердиевым. Я и сам, само собой разумеется, ежегодно производил перерасмотрение «Иронию судьбы». А ведь фильм, кстати, появился из пьесы. Новый год — это неизменно начало каких-то замыслов, в эту ночь фантазируют на целый будущий год, это ночь надежд. В то время, когда человек слышит музыку из «Иронии судьбы», он кроме того не столько картину вспоминает.
Все обитатели данной страны — и артисты, и зрители — сами уже давно являются исполнителями основных ролей. Приехали из Ленинграда в Москву и нашли собственную судьбу. Эта музыка Таривердиева уже хорошо живет в каждом человеке и несёт ответственность за какой-то определенный уголок души.
Новогодний.
— «Со мною вот что происходит» снят как свободный проект и за маленькие по меркам кино деньги, но таких фильмов на данный момент все больше. Это и «До тех пор пока ночь не разлучит» Хлебникова, и «Шопинг-тур» Брашинского. Это такая новая тенденция, единственный метод снять то, что весьма интересно режиссеру, а не мейджорам?
Виктор Шамиров: —Думаю, да. У нас ушло все же больше денег, чем на фильмы, каковые вы назвали, как я знаю. У нас был бюджет в 300 тысяч американских долларов, и это повлекло за собой пропасть компромиссов. Это не компромиссы по изображению. Тут мы именно попытались сохранить определенную планку.
На это, фактически, и ушли деньги: на хорошую камеру, на приличный свет, на оператора. На звук. Но мелкий бюджет неизбежно ведет к ограничению времени съемок, и я должен был снимать скоро и в постоянной спешке.
Единственный плюс таковой модели — сама возможность снимать.
Гоша Куценко: —Витя режиссировал, игрался, я также помогал чем имел возможность по хозяйству — был локейшн-менеджером, договаривался об объектах. У нас был маленькой бюджет, съемочный бюджет у нас был около 6 миллионов рублей, что ничтожно мало для для того чтобы рода картины. Мы брали всю опытную технику. У нас была камера Alexa, опытный оператор, осветители — деньги уходили лишь на производство. Артисты все снимались безвозмездно.
Позже уже на окончание фильма мы приобрели помощь, и оказался наконец полнометражный фильм. А снимали наряду с этим в настоящих столичных условиях — пробки, январь.
Виктор Шамиров: —У меня имеется еще один опыт аналогичного производства. Летом я снимал сериал «Местные новости», что на данный момент собираю для канала «Российская Федерация». Я снимал его по большому счету в экстремальных условиях. Дело было не в Москве, и в основном на съемках трудилась неумелая несколько, поскольку я из Москвы никого не забрал и собрал группу из местных.
Это повлекло за собой массу потерь и компромиссов, но это было любопытно. Я заметил в этом новые возможности, я смог снимать свободнее, чем если бы был обязан направляться классической схеме ежедневного расходования громадных средств. Я на данный момент вижу в этом шанс на свободное мелкое кино, по-настоящему свободное. Такое кино вправду сможет уложиться в рамки 100 тысяч. Изображение будет весьма несовершенным, но это будет кино.
Я верю, что это вероятно. При таких условиях возможно делать весьма лихие истории — резкие, наглые, глупые, неожиданные. Те, каковые не требуют помощи громадных продюсеров либо национальных грантов.
— А в то время, когда «Местные новости» возможно будет заметить?
Виктор Шамиров: —Пока не весьма светло. Это такая необычная авантюра. В случае если канал не разрежет все, что я сделал, не покромсает, то возможно местами весьма интересно, а местами — откровенный трэш. Это живая история, я снимал ее в Ростове-на-Дону, и в ней нет ничего столичного: ростовские актеры, авторы, съемочная несколько. В этом имеется шанс. Нужно двигать из Москвы.
Она, во-первых, зажралась. Любой человек, чуть могущий что-то делать, требует немыслимых денег за собственную работу.
Плюс появляется вторая среда. Москва весьма разнообразная, но у нее ужасная фактура. За пределами этого города жизнь совсем вторая. Если ты пробуешь говорить об данной стране, необходимо говорить не о Москве. Ясно, что Ростов — это не Челябинск и не Владивосток.
Везде собственная среда, должны оказаться люди, каковые об этом и поведают, но поведают изнутри. Не как на данный момент модно — приехать на 7 дней в провинциальный город, поболтать с людьми и написать быстренько пьесу об их жизни. Нет, это должно идти изнутри. И для этого не требуется большое количество денег.
По большому счету чем больше продюсерских денег, тем больше их нужно оправдывать всякой ерундой — звездами, взрывами, сюжетами.
«Музыка Таривердиева практически легла в базу сюжета»
— Имеете возможность мало поведать о сюжете «Местных новостей»?
Виктор Шамиров: —Это история из судьбы маленькой ростовской газеты. Любая серия — новое задание, и юные люди — фотограф и журналистка — движутся по этим заданиям. Получается, что любой раз мы видим новую часть города, новых людей, видим жизнь с новой стороны. Для меня самым ответственным было заметить людей, действительность. Не неестественная красота либо безобразие, а действительность.
В то время, когда на русском ТВ делают хорошую программу, то все время вынуждены закрываться броскими декорациями ситкомов, пейзажами Крыма, какими-то особыми квартирами и местами, дабы погружаться в эстетизированную среду, где зрителя не злит жизнь, которой он живет. По причине того, что действительность — она ужасна. В случае если мы движемся к доку, то получается картина безысходности: так жить запрещено.
Я желал заметить действительность, но радующую действительность. Заметить шанс в том, чем мы живем. Не показывать с позиций неприязни.
Мне думается, мир заслуживает того, дабы мы радовались ему, и это не зависит от того, сколько и кому платят, какой у нас климат и какая власть установлена.
— Поведайте про второй новый проект, уже совместный, что стартует совсем не так долго осталось ждать. Это «Игра в правду» по одноименному спектаклю, которую будет производить уже большая студия Bazelevs. Наличие студии как-то меняет подход?
Гоша Куценко: —Мысль была моя. Я в далеком прошлом желал перенести эту историю на экран. Но права принадлежали автору пьесы Филипу Лелушу. И мы еще 6 лет назад желали попытаться снять по его пьесе кино, но он не отдавал права.
Все эти долгие годы мы выманивали их, пока не выкупили наконец права на экранизацию. Он знал отечественный спектакль, видел его, доверял нам и знал, что мы сделаем все как следует.
Учитывая отечественный опыт в некоммерческом кино — а это «Дикари», «Упражнения в красивом» и «Со мною вот что происходит», — нам не удается смело существовать в прокате. Мы знаем, что отечественное кино не столь агрессивное и атакующее, как картины, к каким привыкли отечественные зрители. Отечественное кино о втором мире, мы живем в другом мире, нежели киномир зрителей. Нам сложно соперничать. Исходя из этого мы не рисковали брать огромные кредиты для громадных рекламных кампаний.
Но в отношении «Игры в правду» я, осознавая, что за кино существует рядом с нами, желал, дабы это был коммерческий полный метр. Исходя из этого я пригласил Тимура Бекмамбетова. Три года я вел его на спектакль, пока наконец не удалось поймать момент и у него нашлось время. Он попал к нам и был приятно поражен, по причине того, что он человек узкий, он знает цену хорошему диалогу, а диалоги у нас, что и сказать, хорошие.
на данный момент мы делаем киноверсию, уменьшаем какие-то вещи для сценария, и уже 2 января должны стартовать съемки.
Виктор Шамиров: —Да, на данный момент мы уменьшаем пьесу и в январе желаем начать. Bazelevs мне нравится. Я надеюсь, что в том месте имеется люди, каковые знают, как это реализовать.
По причине того, что реализовать, наверное, серьёзнее, чем сделать. Фильм «Со мною вот что происходит» также увлекателен узкой части аудитории, но данный зритель имеется. У «Игры в правду», думаю, аудитория будет более широкая.
В том месте имеется любовь, большое количество шуток, хороший сюжет.
Бюджет у «Игры в правду» также не безразмерный — нам был установлен твёрдый лимит, и мы в него пока не укладываемся. Приходится думать, на чем же сэкономить, уменьшать количество съемочных дней, отказываться от части техники, от дорогих сотрудников. Это все принципиально важно и скажется на результате.
И исходя из этого я опять возвращаюсь мыслями к очень малобюджетной продукции, которая возможно и не заметит громадного экрана, но, будем честны, не так много фильмов до него и доходят. Да и не так много фильмов стоит наблюдать на громадном экране. Все равно большая часть зрителей наблюдают кино на сайте «ВКонтакте» либо качают с торрентов и наблюдают на экране компьютера либо телевизора.
И в случае если осознавать, что на громадный экран изображение разгонять не придется, а звук будет идти из домашних колонок, то возможно делать существенно проще, намного экономичнее. И побеждать с позиций художественной свободы. Не смотря на то, что на данный момент трудиться с «Базелевсом» весьма лестно и приятно.
Мои далекие замыслы лежат в сфере копеечных бюджетов. Основной вопрос лишь в том, как позже это мелкое, но гордое кино донести до зрителя. Как смогут получать в Российской Федерации свободное кино и свободные сериалы?
Ответа на данный вопрос у меня нет.
— Гоша, в фильмах, снятых Виктором Шамировым, вы совсем преображаетесь. У вас с Виктором как с режиссером имеется какая-то особая сообщение?
Гоша Куценко: —Само собой разумеется, имеется. Она переросла в дружбу из уважения к его мастерству и таланту. Витя дал мне второе замечательное актерское (да и, возможно, человеческое) образование, дал мне профессию.
Те 11 лет, каковые мы общаемся, мы общаемся самым плотным образом. У меня был "стаж работы" с другими театральными режиссерами, но это были люди совсем другого класса. С одним из них я выдержал лишь четыре репетиции.
Работа в кино — это, само собой разумеется, вторая вещь, но мы так и грезили когда-то. Осознавая, с какой любовью мы делаем пьесы, мы удивлялись, что, в то время, когда трудимся в кино как наемники, мы повторяемы, дублируем собственные штампы, находки, микроудачи, эксплуатируем образы, что тогда мы не творцы. Кино с Шамировым — это именно из области творчества, а не вот той наемной работы.
Мы взрослеем, стареем, и хотелось бы, дабы на старости лет возможно было бы включить какой-то фильм, взглянуть его с внуками, правнуками и в 60 секунд душевной слабости, в то время, когда думаешь о том, для чего по большому счету прожил эту жизнь, отвлечься на полтора часа от этих мыслей. Возможно, это кино мы снимаем с Витей для собственного будущего. В случае если мне повезет стать радостным дедушкой, то вот для этого дедушки я и делаю такое кино.
Создатель Дарико Цулая
