Взгляд тишины
Вторая часть дилогии, начатой Актом убийства (2012). Брат убитого на протяжении массовых расправ над коммунистами в 1965-1966 годах пробует отыскать ответы на собственные вопросы у палачей, ставших в собственной стране людьми глубокоуважаемыми и влиятельными.
Первый фильм данной дилогии шокирует, повергает в настоящий инфернальный кошмар: палачи со вниманием и огромной скрупулёзностью, с гордостью и большим трепетом восстанавливают убийств коммунистов и сцены пыток. По окончании просмотра — лишь кошмар, равно как по окончании просмотра фильмов раздела http://torrent-filmi.net/uzhasy/. Второй фильм в чём-то кроме того превосходит первый во действию на зрителя.
Во Взоре тишины Оппенхаймер применяет второй способ: он вводит хорошего персонажа, противопоставляет палачу брата убитого, человека, через которого транслируются все муки жертв, что стал их глашатаем, их юристом, их словом. И данный человек заставляет посмотреть убийц на собственное прошлое.
Эта попытка всмотреться в прошлое, попытка отыскать в памяти, посмотреть на те события честно (инструменты окулиста как ясная метафора и прямая) иногда обречена на провал. Жертвы вопрошают — а в ответ звучащее рефреном Это было в далеком прошлом!, Пускай прошлое останется прошлым?, Для чего вы об этом задаёте вопросы? Желаете повторения тех событий?!, недовольства и угрозы.
Забытое должно остаться забытым, прах нереально воскресить. Особенно в той стране, где убийцы гордятся собственными правонарушениями, а семьи репрессированных живут в страхе кроме того по прошествии полувека. *Мать рекомендует сыну (протагонисту фильма) носить с собой оружие, супруга отговаривает от предстоящих действий.
Но в беседе любой убийца, любой, кто хоть как-то связан с многочисленными убийствами, старается отгородиться, перенести ответственность с себя, уменьшить собственную роль в тех кошмарах. Они скрываются за незнание и приказы, за свою старость и невежество. Осознавая масштаб случившегося, их помощники и палачи пробуют переубедить прежде всего себя, пробуют уверовать в собственную правду.
Это нивелирование греха, воплотившееся в Акте убийства как постановка фильма о подвигах карательного отряда, тут реализуется через рассказы о тех событиях (обязательно с ухмылкой на лице), через книгу с картинками, сделанными лично автором-палачом. Они все пробуют убежать не от факта убийства, а от осознания безнравственности этого факта. Достаточно признать себя виновным, и преисподняя в разверзнется.
В местной школе говорят, как ожесточённы были коммунисты, пробуют оправдать геноцид 1964-1965 гг., вкладывают в сознание школьников собственную версию событий.
Столетний старик, практически слепой, практически глухой, впавший в детство, вычисляющий себя 17-летним ребёнком, ползает по собственной комнате и не выясняет её. Он потерялся. Он кричит, кличет на помощь.
Он ничего не помнит.
Главный герой сидит и наблюдает, как два палача говорят истории о Красной реке. Он молчит. В данной тишине, в этом взоре, в молчании, обращённом в прошлое — ужасающее чувство трагедии, длящейся и по сей день.
Взор тишины — картина, повествующая о ужасном: о ненаказуемости греха, о неосознанной безнравственности; о каре за жажду сказать, задавать вопросы, потребовать справедливость и правду. И это желание иногда через чур много стоит (титры, где Аноним превалирует над всеми остальными именами, говорят о многом).
