Четыре пера, четыре пера
В большинстве случаев, в то время, когда переснимают древние шедевры, или Мадонна самим своим присутствием обидит память Марлен Дитрих из «Шанхайского экспресса», или легкомыслие «Мятежа на Баунти» станет многопудовым занудством. По большей части современники вместо личной интерпретации додают мебель, красоты и одежду природы в цветном широкоформатном варианте, и на фоне добротных вещей вылезает бредовость сюжета. Шекару Капуру на данный счет повезло.
Роман-источник А.Е.В.Мейсона «Четыре пера», экранизированный сейчас в седьмой раз за всю историю кино, в принципе небредовый. Его возможно сделать авантюрным, как случилось в известной экранизации 1939 года, а возможно и не делать. Тогда современная добротность только выделит в «Четырех перьях» здравомыслящий, джентльменский комплект событий.
Кадр из фильма
Другими словами без шуток к «кодексу чести джентльмена» все равно относиться запрещено. Старики-викторианцы не придумали ничего лучше, как отправлять тому, кто больше не-джентльмен, гусиное белое перышко. Это само по себе так нелепо, что в то время, когда четыре мелких перышка, отправленных храбрецу Фивершэму (Хит Леджер), проходят вместе с ним пламя, медные трубы и воду, неспешно получая жалкий серый облезлый вид, хочется покрутить пальцем у виска.
Ты бы уж сам проходил собственные трубы, а мусор данный малоэстетичный выкинул на помойку. Иначе, все другое очень изысканно. Красные английские мундиры на блестящих дворцовых балах, позже внезапно африканская пустыня, бедуины и верблюды, тюрьмы и битвы, грязища, толпы и вперемешку — опять юная леди в сырых и туманных британских парках.
В целом изысканность предоставляет возможность сосредоточиться на нюансах кодекса чести.
Так как обычно-то как? В большинстве случаев без нюансов. Джентльмен на работе Ее Величества предпочитает блондинок, не будит дремлющих псов, не выпивает одеколон, всем ребятам пример, правь, Британия, морями, мир — хижинам, смерть — подлецам. А тут ни подлецов, ни примеров. Четверо выпускников военной академии лучшим среди себя вычисляли Харри Фивершэма. Он был жених и генеральский сын первой красивые женщины королевства (Кейт Хадсон).
Незадолго до отплытия военной экспедиции в Судан в 1875 году напился с лучшим втором (Уэс Бентли) и понял, что в этом гребаном Судане их всех перебьют или дикари, или дизентерия и что само это наименование для Британии — как Луна. Но потому, что приятели на него равняются, то отправятся за ним хоть на Луну, исходя из этого утром Фивершем вышел в отставку. Его уговаривали поразмыслить, его давали предупреждение, что будет, и без того оно и было.
Приятели отвернулись, невеста отказалась, отец-генерал отрекся. Но если вы думаете, что дальше отправится пацифистское кино, так это не отправится.
Кадр из фильма
Фивершэм — не только не трус, но и не пацифист. Он просто осознал бредовость ситуации и что он — не он, в случае если данный абсурд примет за норму судьбы. Но дальше честь перекинула его в арабскую пустыню, и прошедшая обстановка стала детским лепетом если сравнивать с бредом нынешним. Какие-то крепости, перестрелки, у арабских личная гордость, а отечественный отставник чуть не погиб в песках, где его спас причудливый чернокожий.
Причем мало что спас, не смотря на то, что имел возможность бы и зарезать, но с бухты-барахты стал его верным Пятницей на ближайшее будущее. На ближайшее будущее единственным не-бредом оказывается то, что зачем-то они все же встретились, и это совсем второй коленкор, чем картина Верещагина «Апофеоз войны».
Ну, поспасает Фивершэм тайком собственных воюющих товарищей, но не так дабы это — основное. Оно никак не основнее, чем то, что один из них был хороший, но подловатый, второй — хороший, лишь садист, третий — хороший, но через чур рано погиб, а невеста — ханжа. Никто все кино фактически не выясняет взаимоотношений, по большому счету мало говорят. События основнее, и на каждое событие в сражении, на балу, голодный либо ослепший, ты — любой хороший — легко обязан успеть отреагировать адекватно.
С ума не сходи — вот честный нюанс на любой этот момент. Это у Капура яснее ясного, поскольку сам он не-джентльмен, он индиец, и со стороны известный.
Кадр из фильма
Ритм происходящего как бы все время синкопированный. Думаешь, будет это, а будет вовсе то, и такое зигзагообразное течение времени с буддийским самообладанием выдержано целый двухслишнимчасовой хронометраж. Ни пропавшая экспедиция, ни драма лучшего приятеля, влюбленного в далекую невесту, ни лагерь пленных ничем друг другу не уступают, все сцены как бы равноценны.
Но, один изыск в данной принципиально многофигурной композиции все же нельзя не выделить. В то время, когда конные аборигены в дюнах всецело раздолбали английское каре, камера поднимается, громадную битву видно сверху как чистую геометрию, и ты это знал, ты этого желал. Прекрасно.
Хит Леджер достаточно плохой, но такую хорошую роль сломать легко запрещено, Уэс Бентли и Кейт Хадсон лучше, но всех специалистов, как водится, оставляет курить верный Пятница — Джимон Хонсу. Данный натуральный абориген из Бенина, мальчишкой приехавший в Париж, ставший моделью Тьерри Мюглера и Герба Ритца, перебравшийся в Штаты и выучивший английский язык , лишь глядя штатовский телевизор — сам себе карма, ему про адекватную реакцию ничего растолковывать не нужно.
Мы не забываем его лицо по здоровому тёмному бугаю из «Гладиатора», не так долго осталось ждать совсем привыкнем, в то время, когда выйдет сиквел «Лары Крофт», а до тех пор пока можем наслаждаться Хонсу в «Четырех перьях». В общем, все это не шедевр, но в полной мере, в полной мере.
