Ключ от спальни
Комедия «Ключ от спальни» хороша всем, не считая одного: не смешно.
В одном из интервью Эльдар Рязанов, говоря про собственный новый фильм «Ключ от спальни», высказал предположение, что публика данный фильм примет тепло, а журналисты, как неизменно, будут о него, Эльдара Рязанова, ноги вытирать. «Но, я к этому привык», — философски увидел маэстро, покинув на совести журналистов травлю отечественного кино.
Помилуйте, да кто планировал травить отечественного лучшего когда-то режиссера-комедиографа и уж тем более вытирать о него ноги? Грех так лукавить – уж кто-кто, а пресса постоянно относилась к Эльдару Александровичу более чем лояльно кроме того тогда, в то время, когда уровень качества его картин стало быстро падать ниже нулевой отметки. Но, данный мелкий экскурс – только реакция легко обиженного несправедливостью живописца журналиста.
Когда-то, в конце 80-х, Рязанов сидел в жюри сравнительно не так давно возрожденного КВНа. Времена были перестроечные, команды актуально и злободневно зубоскалили на политические темы. В то время, когда Рязанов выставил одной из команд двойку за какое-то задание и был призван ведущим к ответу – «за что, дескать, так сурово», — он весьма: злободневность – это прекрасно, да лишь не смешно оказалось.
А для меня, пояснил Рязанов, в КВНе, как и в комедии, основное – дабы было смешно. Легко смешно.
Для нас также. Писать про новый фильм Эльдара Рязанова «Ключ от спальни» очень сложно. Жанр рецензии тут, что именуется, «не катит». Представьте себе, что вам реализовывают, к примеру, автомобиль. «Посмотрите, какой дизайн, какой цвет! А какой салон, какой эргономичный руль. Аккумулятор – легко конфетка, не говоря уж о коробке передач!» — «А отчего такое чудо ехать не желает?» — «Да понимаете ли, у него двигателя нет».
Благодарю, до свидания. Сказать не о чем.
До чего мил дореволюционный Санкт-Петербург! Какие конкретно романсы на стихи Блока, Ахматовой. Северянина! Какие конкретно чудные актеры собрались под маститым рязановским крылом – Сергей Маковецкий, Николай Фоменко, Андрей Толубеев, Евгения Крюкова, Наталья Щукина, Владимир Симонов, Сергей Безруков… Как прекрасны эти дуновения из глубины столетий – наследие Макса Линдера, Бастера Китона, Чарли Чаплина: вошел героиня – и персонаж на ногу ка-ак наступит.
Согнулся, дабы оказать помощь, – и тылом своим вазу ка-ак опрокинет. До тех пор пока с вазой копался – красивую подставочку ка-ак порушит. Лет сто назад отечественные пра-пра- точно животы надрывали действительно.
А нам – не смешно. Действительно, кое-какие могут так в морду тортом запулить, что мы, циничные злобные журналисты, обхохочемся. Вот Пьер Ришар, скажем.
Либо Эдди Мерфи. Никаких высоких слов о восстановлении кинематографа, о необходимости здорового хохота для оздоровления общества. А просто смешно.
Эльдар Александрович Рязанов так не может. Хочется сообщить «увы», но «увы» не подходит. В каком-то смысле, может, и прекрасно, что не может, по причине того, что может он массу того, что не сумеет, живи хоть двести лет, никто второй. Он может (либо умел?) снимать забавное кино, от которого щемит сердце, и хочется плакать детскими слезами, и слышать голос мамы, что все будет прекрасно, и смеяться, ощущая себя умным и хорошим, — «Берегись автомобиля», «Ирония судьбы», «Служебный роман».
Он может (либо умел?) снимать забавное кино, от которого хочется сжимать кулаки – от ненависти и презрения к тем, кого он высмеивает, — «Гараж», «Забытая мелодия для флейты», «Небеса обетованные». Рязанов постоянно снимал умное кино. Пока не начал снимать безлюдное.
Лишившись собственного верного сценариста Эмиля Брагинского, Рязанов утратил базу баз – опытный сюжет, броские отточенные диалоги, где каждое слово несло суть и энергию, и основное – эмоциональную и интеллектуальную наполненность картин. «Тихие омуты» и «Старые клячи» (к последним, кстати, Брагинский еще успел приложить руку, и местами это чувствуется) уже были беззащитным и плоским художественно оформленным ощущением режиссера по поводу того, «что такое прекрасно и что такое не хорошо». В «Ключе от спальни» Рязанов соскользнул на фарсовую комедию положений.
Вернее, поскользнулся на ней. В этом фильме нет главного – в нем нет настроения. Имеется запутанный сюжет про изменяющих мужей и жён, пьяных поэтов-декадентов с пистолетами, застающих мужей и этих жён в неглиже. Имеется нескончаемые, ни к чему не обязывающие диалоги – нудные, безлюдные и неинтересные, весьма не хорошо написанные.
К середине картины ловишь себя на том, что актеры страшно злят – уже одним тем, что так продолжительно не уходят с экрана.
Возможно, все вышесказанное возможно расценено как «вытирание ног». Возможно, доказать, что это не верно, не окажется. Возможно, из уважения к «послужному перечню» Рязанова возможно было бы и смолчать.
Но до чего же безрадостно видеть, как живописец предает собственное художественное «я», наработанное недюжинным талантом, и закат карьеры встречает сидя на добротном, но уже весьма ветхом багаже. Его-то, слава Всевышнему, точно не похитят.
