Остров проклятых
Сны разума.
О том, что будет страшно, очень таинственно, а, быть может, и мало сверхъестественно делается светло практически с первых кадров — выплывающего из тумана летучего голландца (в модификации для бедных, т.е. пароме), под музыкальное сопровождение с основной темой «а на данный момент из-за угла на вас вывалится труп». О том, что будет неприятно, недвусмысленно намекает уже традиционно небритый (и очень возможно, не мытый) персонаж Ди Каприо, героически сражающийся (и позорно проигрывающий) борьбу с тошнотой. Нужно сообщить, предстоящий движение событий в плане ожиданий не разочаровывает.
Уже сам по себе изолированный от внешнего мира остров, добраться до которого возможно только на пароме по определенным дням, заключает в себе громадный потенциал для трагедий и драм. А уж остров, где содержат очень страшных преступников с явными нарушениями психики, практически делается островом кинематографических сокровищ. И под нарушениями психики имеются в виду не очевидная истерика либо депрессия, а изрубленный топором супруг и изрезанное стеклом лицо даме легко потому «что она думала обо мне мерзости».
Очевидно, больные находятся в ужасного вида крепостях (вход в одну из которых, обязательно, закрыт), и, само собой разумеется, вид они имеют под стать своим чертям и жилищу.Изможденныесеро-зеленые физиономии с жадно бегающими глазами в обрамлении мешков и воспаленных век «я не легко безумен и поразительно страшен». Неподалеку от них ушли и лечащие доктора с невнятным прошлым, но очевидным знанием германского (а речь заходит о послевоенных годах).Право же, заведение из «Пролетая над гнездом кукушки» затем покажется местом приятным во всех отношениях, а его больные – не более чем бесящимися от излишнего благосостоянии представителями буржуазии.
Потом будут и подземелья-катакомбы с полуголыми полулюдьми, и неестественный в собственной продолжительности и силе ураган, сносящий тёмные деревья загадочного леса, и древнее кладбище, и закинутый маяк, и полчища ужасных тёмных крыс, навевающие милые киновоспоминания об острове врача Моро и замке графа Дракулыодновременно.Произойдут и практически ожившие кошмары на протяжении странной по мощи мигрени, полные кровавых мальчиков (правильнее девочек) и красивых панночек.
Все не просто характерно и узнаваемо, все и всего мало чересчур, как будто бы режиссер методично ставил галочки наоборот каждой «страшилки», которой обязан похвастать обычный ужастик. Намеков на как раз такое развитие событий столько и без того гладко они укладываются в определенную линию, что волей-неволей начинаешь подозревать тщательный обман.
А потому, в то время, когда он неизбежно случается, неожиданностью не делается. Совсем головоломка проясняется практически за пара мгновений перед тем, как ее детально разберут на составляющие на экране, равно как и основное правонарушение, намеки на сущность которого были щедро раскиданы по всему фильму.Ничего сверхъестественного в нем не выясняется; по значению и размаху для мирового порядка оно существенно уступает тому, что имело возможность бы быть и чем так деятельно отвлекали зрителя от настоящей тайной. Оно такое предсказуемое, такое ожидаемое и такое логичное в собственной бредовой логике, оно так легко, безыскусно и правдоподобно продемонстрировано, что пугает в много раза больше неудавшейся теории заговоров.
Действительность, отмытая от эффектов и мистики, выходит страшнее любых ходячих трупов и разлетающихся по ветру загадочных домов, в отличие от них – она не поддается контролю, по крайней мере, физическому. Запрещено развернуть время назад, нельзя воскресить мертвых, нельзя предотвратить убийства, запрещено… но в то время, когда таких запретов набирается через чур много для полноценного существования, они трансформируется в «возможно» единственно дешёвым для людской сознания методом, талантливым привести в кошмар, пожалуй, самого хладнокровного циника. И отдельное благодарю Скорсезе, сумевшим продемонстрировать с хорошей стороны людей, берущихся если не исправить искривления людской ума, то хотя бы относиться к пострадавшим от него чуть лучше, чем к нелюдям.
Финал печален, закономерен, мало туманен для людей, предпочитающих оптимизм, и в полной мере очевиден для пессимистов. Выбор между сном разума, полном монстров, и отсутствием разума как такового сделать легко, в особенности в случае если выбора нет.
