«Пираты карибского моря»: интервью с робом маршаллом
О Робе Маршалле, в сущности, известно мало. Не смотря на то, что того факта, что начал он собственную карьеру в мастерстве как хореограф, а в будущем трудился режиссером в театре и на телевидении, достаточно, чтобы выяснить склад души этого человека. И определяется он одним словом — живописец.
Режиссерский дебют в мире полнометражного кино у Роба был успешным — в 2002 году он выпустил мюзикл «Чикаго» с весьма броскими актерами и блестящими музыкальными номерами. Его второй полнометражный фильм — «Мемуары Гейши» — был принят и зрителями, и критиками весьма доброжелательно.
Но мюзикл «Девять», выпущенный в 2009 году и основанный на известной ленте «Восемь с половиной» Федерико Феллини, не обращая внимания на необыкновенный актерский состав, не произвел ожидаемого впечатления и был встречен прессой достаточно прохладно. Не отработавшая кроме того собственного бюджета в мировом прокате картина считается неудачей режиссера. Но в этом случае мы не планируем концентрировать на этом внимание, а двинемся дальше, прямиком к новой работе Роба Маршалла — фильму «Пираты Карибского моря: На необычных берегах».
В интервью КиноПоиску, записанном в рамках пресс-мероприятий в Лос-Анджелесе, постановщик поведал о собственных переживаниях и творческих сомнениях. Тем, кто вычисляет режиссера не самым лучшим выбором для нового фильма столь успешной франшизы, мы настоятельно рекомендуем дочитать беседу до конца, дабы убедиться в том, что два самых увлекательных в индустрии кино человека независимо друг от друга выбрали как раз его кандидатуру. По всей видимости, все-таки обстоятельство на это была достаточно важная, коли управление Disney выбор данный не только одобрило, но и всячески поддерживало постановщика в работе над картиной, столь близкой сердцу студии-гиганта.
По сложившейся уже традиции делиться с читателями личными впечатлениями от общения с талантами КиноПоиск с наслаждением отмечает, что Роб Маршалл — только собеседник и приятный человек. Он не просто отвечает на вопросы, а делает это с заинтересованностью и удовольствием, что видится не так уж довольно часто. Его деликатность заметна в выборе слов, его внутренняя культура отражается во внешнем виде.
Роб Маршалл щедр на комплименты собеседнику, на шутку либо забавный факт он смеется негромким и легким хохотом. Примечательно, что в его перемещениях угадывается танцевальная подготовка, он весьма пластичен и точен. Было необычно следить за этим, и мы нечайно сравнили его с Бенжаменом Мильпье, с которым виделись на пресс-конференции, посвященной «Тёмному лебедю», — та же грация и плавность в каждом перемещении, такая же осанка.
— Как ты ощущаешь себя, трудясь над таким масштабным проектом, от которого ожидают не просто хороших сборов, а успеха настоящего блокбастера? Ощущается ли это давление, мешает это обычной работе?
— Я старался не заострять на этом внимание. Думаю, нельзя позволять себе кроме того думать об этом, в противном случае все твое время будет занято мыслями о том, как манипулировать зрителями и вынудить их прийти на фильм. (Радуется чуть-чуть.) Я весьма благодарен студии Disney и в частности Джерри (Брукхаймеру — Прим ред.), что меня высвободили от для того чтобы давления.
Мне разрешили фильм, создавая на экране волнующее приключение, другими словами дали воплотить в судьбу хороший сценарий, фокусируясь лишь на этом. Я не планировал почивать на лаврах успеха франшизы и трудиться над фильмом механически, предполагая, что люди и без того отправятся наблюдать его. Так как вся серия вызывает живой интерес у зрителей, полюбивших Джека Воробья.
Это было бы для меня как для режиссера смерти подобно. Хотелось получить успех этого фильма самостоятельно. И дело кроме того не в том, что в картине рассказывается совсем новая история, что вводятся новые храбрецы. Моя задача была в том, дабы сохранить полный фокус на данной истории, продемонстрировать ее так, как могу лишь я со всем моим опытом.
Исходя из этого только принципиально важно было думать лишь о фильме, а не о том, что он получит.
— Тебя тревожило вывод режиссера прошлых частей?
— Нет. Мы встретились с Гором Вербински, само собой разумеется, и он произвел на меня чувство только приятного человека. По-своему он как бы передал мне факел, что бы я нес дальше. (Радуется.) Он сообщил: «Не волнуйся и трудись в наслаждение, данный фильм, как ты бы делал каждый».
Это было крайне важное напутствие для меня. Я так осознал, что у него на данный момент мало другие задачи, он дал трилогии огромную часть собственной жизни. Вообрази лишь, сколько времени требуется на разработку проекта, на съемки, период постпродакшна.
Это было весьма напряженное время для него, и я осознаю, что ему захотелось испытать какие-то новые ощущения, сделать что-то иное, ответственное для него. Знаю, что он весьма горд собственной работой в «Пиратах» — и по праву. Он сделал хорошие фильмы, и, по-моему, его напутствие было полностью искренним, поскольку он человек умный, хороший и щекотливый. Джерри и Джонни (Депп — Прим. ред.) приняли меня весьма радушно и тепло.
Я пологаю, что любой из них составил собственный перечень режиссеров, с которыми они желали бы сделать следующий фильм, и лишь мое имя было в обоих перечнях. (Смеется.) Я не знаю совершенно верно, как это произошло, но догадываюсь, что было что-то подобное.
— Была ли у тебя какая-то неуверенность перед принятием ответа?
— Возможно, сначала, но по окончании встречи с Джонни от данной неуверенности не осталось и следа. Единственное, что меня тревожило, так это график работы, которую предстояло сделать. Мне необходимо было включаться в проект практически через день после окончания фильма «Девять».
Его я закончил в декабре, а к «Пиратам» приступил уже в январе. Мне же постоянно хочется как-то наполнить себя между проектами, а тут было нужно сразу же затевать трудиться, не остыв от прошлого. Но такие фильмы, как «Пираты Карибского моря», не падают тебе в руки ежедневно! Я поразмыслил, что мне все-таки весьма хочется в один раз сделать фильм для того чтобы жанра.
Из-за чего бы не на данный момент? Пускай кроме того график не весьма устраивает, но в итоге это окупится. Надеюсь, что оно того стоило. (Смеется и скрещивает пальцы на обеих руках.)
— Что ты делаешь, дабы сохранить баланс и не выйти за пределы бюджета в таком огромном проекте?
— Ты знаешь, возможно, это смешно, но громадный бюджет возможно таким же несчастьем, как и мелкий. Я ощущал громадную ответственность. Тебе дают таковой бюджет, исходя из этого необходимо с умом им распорядиться.
Самое основное для меня сначала было верно составить расписание съемок. Мы, кстати, кроме того не израсходовали все деньги, выданные нам на фильм, и я этим весьма горжусь. Основное при масштабе проекта и таком бюджете — подготовленность.
Само собой разумеется, необходимо оставаться творческим человеком и применять обстановку, произошедшую на протяжении съемки, но наряду с этим не забывать, что производство фильма — это огромная машина, и ты, как генерал, руководящий армией, обязан принимать весьма важные ответы, каковые воздействуют на то, в какую сторону эта машина разворачивается. Я старался быть весьма осмотрительным и не злоупотреблять данной мне властью.
И еще одна важная вещь присутствует в таких проектах, о которой направляться упомянуть раздельно, — это фактически говоримая актёры и история, играющие в фильме. Весьма легко отвлечься от этого и сосредоточить внимание на втором, на техническом нюансе, осознаёшь? Вся эта техника, требующая внимания, 3D-камеры, их «взор» на людей, вещи, среду — все это отнимает силы и время от главного — от развития истории.
Я предпринял самые важные упрочнения, дабы не утратить фокус на истории, не забывать о том, что я и все эти люди в моей команде тут чтобы поведать превосходную историю и поведать ее прекрасно. Так что я уговорил себя, что делаю мелкую свободную картину, но делал все, что было нужно делать при съемках для того чтобы фильма.
— Говоря об упрочнениях генерала, управляющего армией. Какой была твоя реакция, в то время, когда ты выяснил, что основная героиня у тебя беременна?
— Это было громадным событием, которое должно было повлечь за собой важные перемены в стратегии. (Смеется.) Я трудился с Пенелопой в фильме «Девять» и сходу поразмыслил, что именно она будет героиней в фильме о пиратах. Роль Анжелики потребовала актрисы, которая имела возможность бы быть наравне с Джеком Воробьем, другими словами Джонни Деппом, что, я думаю, достаточно тяжело.
Я ощущал, что Пенелопа сможет сделать это, кроме того что она превосходная актриса, так она еще и человек с эмоцией юмора, весьма радостная и очаровательная, как всем известно. Также, она физически весьма развита, у нее обширный опыт, мастерство, она весьма умна, и я думал: «Ну кто еще имел возможность бы сыграть Анжелику так, как она? Никто!» Моя первая идея, в то время, когда я услышал новость о ее беременности, была: «Я обязан совладать с этим как-то».
Как выяснилось, та же идея была у Джонни и Джерри: «Мы сможем с этим совладать! Поменяем график съемок». Что мы и сделали — поменяли график съемок так, дабы она имела возможность снять максимально все, что от нее требовалось, как возможно раньше, перед тем, как она станет, хм, больше. Отечественный дизайнер по костюмам Пенни Роуз весьма нам помогла с костюмами для Пенелопы, поменяв ее корсет, поставив эластик в том месте, где должна быть шнуровка.
Он растягивался с повышением Пенелопы. (Радуется.) Ну и позже мы ее снимали весьма бережно, обращая внимание на то, как падает на нее свет, с какой стороны, под каким углом и без того потом — все эти технические тонкости, за которыми весьма следил отечественный оператор. Все это сложно растолковать, да и не требуется, мне думается. Основное, что мы совладали с таковой непростой задачей и сняли Пенелопу прекрасно.
Она всегда была наготове и четко делала все требования, и мы старались уложиться в сроки.
— Возможно, громадной успехом было да и то, что у Пенелопы имеется сестра, так на нее похожая.
— Она показалась у нас уже ближе к концу. Моника Крус присоединилась к нам в последние три-четыре семь дней в Лондоне на студии Pinewood. Мы в том месте снимали все сцены с Фонтаном молодости.
Присутствие Моники нам сильно помогло, в особенности в громадных сценах, где виден лишь силуэт Анжелики, которым и стала Моника.
— Моника так как прекрасно владеет шпагой?
— Да, но ей, к счастью, не было нужно этого делать. Моника, как и Пенелопа, замечательно танцует, и нам было принципиально важно, дабы она имела возможность имитировать перемещения Пенелопы, ее походку — вот именно это и помогло нам в самые последние семь дней снять сцены с Анжеликой без особенных ухищрений. За что благодарю Монике искренне.
— Как вам удалось уговорить Кита Ричардса на участие в фильме?
— Это все Джонни. Он сообщил: «Мне бы хотелось, дабы Кит снялся у нас, я с ним поболтаю». И все, вот так легко.
Я был весьма радостен такому добавлению. Кит — колоритная фигура (смеется), превосходный человек, совсем не принимает себя действительно, весьма радостный. Мы совершили прекрасный сутки с ними двумя. Кит, ко всему другому, еще и красивый актер!
И в этом нет ничего необычного, достаточно отыскать в памяти его и других музыкантов на сцене, они все — актеры! Мы смеялись, обсуждая это, а Кит сообщил: «Тебе бы нужно заметить моего Гамлета!» (Смеется.) Киту нравится наряжаться и быть кем угодно, лишь не самим собой. Они с Джонни отлично друг друга знают. Кит обожает Джонни, они прекрасные приятели, им легко совместно!
Я со своей стороны также старался сделать все так, дабы Кит ощущал себя комфортно на площадке. Для меня крайне важно, дабы мои актеры на площадке ощущали себя окруженными заботой и вниманием. Если бы ты попала в мой фильм, я бы сделал все возможное, дабы ты себя ощущала с уверенностью и комфортно на съемочной площадке.
Помощь — так я тружусь с людьми на площадке, и я уверен, что лишь так возможно получить от людей большую отдачу.
— Значит, возможно сохранять надежду, что ты и меня заберёшь в собственный фильм? Я сказала со многими актерами и знаю кое-что о профессии…
— (Смеясь) О, я в этом не сомневаюсь! В обязательном порядке, я был бы рад забрать тебя в мой фильм.
— Возвращаясь к Киту Ричардсу. Все-таки он неповторимый человек, музыкант, совершивший всю собственную жизни на сцене и узнаваемый во всем мире. Как ты по большому счету трудишься с таким человеком, нужен ли к таким людям какой-то особый подход?
— Я осознаю, о чем ты говоришь, но помни, что при всей собственной известности они также люди, другими словами я желаю заявить, что они такие же, как и мы с вами. Я трудился с Софи Лорен. Как трудиться с Софи Лорен? (Делает громадные глаза и разводит руки в стороны.) Либо как трудиться с Барбарой Стрейзанд? Либо с Лайзой Миннелли? Это люди таковой величины, что вообразить себя рядом с ними сложно (радуется), но ты осознаёшь, что, не обращая внимания на всю их заслуги и известность в мире мастерства, они все же легко люди.
Софи как-то мне сообщила: «Знаешь, я всего лишь маленькая девочка из Неаполя». Это то, как она себя чувствует внутри, осознаёшь?!
Мы были на церемонии вручения призов актерской гильдии (SAG), она согнулась ко мне и сообщила: «Я поверить не могу, что я тут среди всех этих необыкновенных людей!» Я ей ответил: «Я пологаю, что все эти необыкновенные люди не смогут поверить, что ты с ними тут в одном зале!» (Смеется.) Все эти прекрасные люди переживают и переживают, опасаются и нервничают совсем так, как мы с тобой, осознаёшь? София — весьма несложный и дешёвый человек, она переживает за собственную работу, как и большая часть самых именитых актеров, с которыми мне довелось трудиться.
Именно это ответственность и переживание за работу делает их теми, кто они имеется в отечественных глазах, именно это делает их настоящими творческими людьми. Исходя из этого я понимаю их, как никто второй, я понимаю их ранимость и незащищенность, и я постоянно создаю для них максимально благоприятные условия на площадке, поддерживаю их и даю лишь хорошую оценку их работе. Крайне важно, дабы твои актеры ощущали себя прекрасно и с уверенностью, а это достигается лишь любовью к ним.
— Я совсем разделяю твою позицию и довольно часто использую ее в интервью с актерами. Кстати, я день назад у Джонни задала вопрос, кого он желал бы видеть Джеком Воробьем, в то время, когда тот постареет, в случае если будет фильм об этом, и он назвал Аль Пачино либо Роберта Де Ниро. А ты кого видишь?
— (Смеясь) Весьма интересно! Джонни забавной поразительно! И у него хороший вкус.
Лишь я пологаю, что Кит обязан бы быть постаревшим Джеком. Все-таки он так как его экранный папа, значит, сходство будет более правдоподобно. Честно говоря, я бы желал видеть лишь Джонни, никто неимеетвозможности заменить его. Джонни — характерный актер в теле храбреца-любовника. Ты знаешь, следить за ним в работе — это что-то совсем поразительное, это таковой творческий порыв, он все время в поиске.
Он живет в творческой воздухе, и трудиться с ним — полное наслаждение, он увлекает тебя за собой, это непередаваемое чувство. (Радуется.) Джонни — великий человек, и я нисколько не преувеличиваю.
— Ты думаешь взяться за пятый фильм?
— Со мной уже говорили об этом, и я пологаю, что это имело возможность бы быть весьма интересно. Я, само собой разумеется, был весьма польщен этим предложением еще перед тем, как вышел зрители и фильм дали ему собственную оценку. Я ответил: «Возможно, подождем с этим предложением перед тем, как фильм выйдет, и мы заметим реакцию зрителей на него, что в случае если им не понравится?» Со мной дали согласие, само собой разумеется, и я сообщил кроме этого, что кроме того при всех хороших условиях я все же желал бы взять маленькую передышку.
Снимать таковой масштабный фильм — дело тяжёлое, выматывающее до изнеможения. Мне необходимо передохнуть, возвратиться к судьбе, так сообщить.
— Джонни сообщил день назад то же самое: «Желаю передышку, пускай зрители по нас соскучатся мало, пускай отечественный фильм станет для них так же особым, как он особый для меня».
— Вот, он все верно осознаёт, но я сообщу, что трудиться с ним и другими актерами было удовольствием, несмотря на все сложности и трудности. Я уверен, что буду трудиться с Джонни еще, возможно, на втором фильме.
— Можешь сообщить на каком?
— Это будет новая версия «Узкого человека», фильма 30-х годов.
— О! Джонни вправду похож на Уильяма Пауэлла!
— Да, он — Уильям Пауэлл (радуется), он — Ник Чарльз.
— Кто будет юристом?
— Мы еще не начинали кастинг.
— Но у тебя кто-то уже имеется на уме?
— Ну, сперва нужно написать новый сценарий. И это самая занимательная часть процесса! Я пока не знаю, кроме того не думаю еще об этом. Сперва мы напишем сценарий, а Джонни и Джон ДеЛюка будут продюсировать его.
И еще Кристен Де Люка, сестра Джона, и Кевин МакКормик у нас в главной группе. Это превосходная команда! Мы планируем снимать фильм для Warner. Еще в то время, когда мы снимали «Пиратов», Джонни задал вопрос меня, не желаю ли я принимать участие в этом проекте. Знаешь, мы так скоро и легко нашли с ним согласие.
У нас обоих весьма чувственное, эмоциональное восприятие кинопроцесса. Это так как связано не с тем, что необходимо трудиться большое количество и без шуток, но это еще да и то место, где проходит твоя жизнь сейчас, она сосредоточена лишь на создании фильма. Это место, где люди наслаждаютсяот того, что делают, от взаимодействия и общения между собой, где люди радостны как раз этим.
Режиссер — первый человек, что начинает данный процесс с предпродакшном, и последний человек, что его покидает, завершив работу. Так что это должно быть что-то, приносящее радость. Как раз исходя из этого я сходу дал согласие трудиться над «Пиратами», это совсем неповторимый опыт, я ничего аналогичного прежде не снимал и рад, что удалось определить так много нового.
— Сообщи, а «Узкий человек» будет осовремененной версией, где вы сохраните его сущность? Либо все-таки покинете его в тридцатых, но с другими выговорами?
— Мне тяжело на данный момент обсуждать эту тему, но я конкретно могу сообщить лишь то, что мы планируем оставить его в тридцатых годах, но сделаем собственную версию данной истории. В то время, когда я снимаю такие фильмы, как «Чикаго», к примеру — а это period film (фильм, относящийся к некоему историческому периоду, но не обязательно исторический, показывающий лишь на какую-то конкретную эру, что отражается в костюмах, бытовых подробностях, приметах времени, которые связаны с какой-то историей, которая не обязательно есть исторически правдивой — Прим. авт.), — мне неизменно весьма интересно посмотреть на другую эру через отечественное, современное, восприятие. Я обожаю такие фильмы и ни при каких обстоятельствах бы не дал согласие забрать историю «Узкого человека» и поместить ее в второе время. То время было весьма увлекательным. (Смеется.) Тайные кабаки, мартини и убийство…
— У тебя имеется на уме проект, что бы ты назвал мечтой, что-то, что особенно хочется сделать?
— Ты знаешь, «Узкий человек» в полной мере возможно назвать таким проектом. Я неизменно весьма желал сделать фильм с мистической и криминальной драмой. «Узкий человек» подходит для этого идеально. Я обожаю наблюдать такие фильмы и прекрасно знаю жанр.
Это мое тайное желание уже много лет — сделать что-то подобное. Но, пожалуй, все-таки самая заветная мечта — сделать мюзикл, что был бы оммажем всем мюзиклам 40-х и 50-х годов, аналогичных тем, что производила в свое время MGM. Знаешь, я время от времени ощущаю, что появился не в то время, что я должен был быть в компании Артура Фрида, в MGM 50-х.
В действительности, не смейся. (Смеется.) Я обожаю мюзиклы той эры, в них было столько жизни, юмора, позитива — это как раз то, что нам в наши дни так не достаточно. Я бы с огромной эйфорией взялся за таковой проект, у меня достаточно опыта и знаний для этого. В то время, когда я снимал «Чикаго», мне говорили много раз, что жанр мюзикла мертв.
— Какая глупость! Возможно смело заявить, что ты возродил жанр этим фильмом.
— Твои слова да всевышнему в уши. (Смеется.) Я сделал данный фильм назло всем, кто не верит. Мне дали достаточно скромный бюджет на него и мало времени, опасаясь очень сильно рисковать, предполагая утраты. Но, к их и моему собственному удивлению, фильм стали смотреть, и реакция была хорошей. Я поразмыслил тогда, как это здорово, значит, сейчас возможно попытаться и дальше трудиться в этом жанре. Я честно верю, что данный жанр неимеетвозможности погибнуть, поскольку люди постоянно будут обожать музыку, танцы, юмор и хорошую историю.
Все это отлично сочетается в мюзикле. Я уверен, что дело лишь в том, дабы преподнести это верно, веря в материал и жанр. До «Гладиатора» многие думали, что жанр «сандалий и мечей» в далеком прошлом погиб, а по окончании первого фильма о пиратах Карибского моря поджанр пиратских приключений был фактически мертв также.
Тут все дело в том, дабы отыскать верный тон в подаче, верно?
— Верно. Возможно, ты сделаешь мюзикл с Джонни?
— С Джонни я готов делать все, что лишь угодно. Он может делать все с его талантами; любой жанр, он везде будет полностью органичен. Редкий, неповторимый талант, мечта любого режиссера. Ты знаешь, с тобой так приятно говорить.
Видно, что ты весьма обожаешь и осознаёшь кино, я буду сохранять надежду встретиться с тобой опять, уже по поводу другого фильма.
На том мы и простились до следующей встречи.
Создатель Наталья Хиггинсон
