Праздник
В кинотеатре «Ролан» состоялся пресс-показ фильма Игоря Сукачева «Праздник».
концерт и Премьера картины фронтовых песен в исполнении Гарика Сукачева, Петра Тодоровского и группы «Неприкасаемые» — в ГКЦЗ «мая» 8 и 9 Россия.
Сукачева лучше слушать, чем наблюдать
Множество дней не оставляет в памяти никакого следа, но имеется в истории страны даты, каковые не забывают все, кто в ней тогда жил. В их числе начало ВОВ, Сутки Победы, смерть Сталина, полет Гагарина. Самая упоминаемая дата — воскресенье 22 июня 1941 года, сильно развернувшее жизнь миллионов.
Не счесть, сколько раз кино и литература обращались к этому роковому воскресенью, которое для одних началось с того, что получили все радиостанции СССР с бомбежки, для других — с бомбежки, а для третьих, погибших во сне, так и не началось. А 21 июня, понятное дело, было самым простым днем: рабочие — трудились, служащие — помогали, стукачи — стучали, зеки — сидели, охранники — защищали, и все планировали , которым не суждено было сбыться, по причине того, что один из главных друзей, два года назад заключивших контракт о дружбе, решил совершить вероломное наступление на второго пара раньше, чем это задумал его приятель.
К этому обыкновенному дню и решили обратиться Гарик Сукачев с Иваном Охлобыстиным, написавшие сценарий фильма по сюжету Гарика Сукачева. Нет, не так — по уникальному сюжету Игоря Сукачева. Единственной самобытной чертой этого сюжета есть то, что для храбрецов фильма, живших в деревне, этим днем была не суббота, а воскресенье 22 июня, потому, что о войне они определили лишь в понедельник утром.
Было, возможно, и такое — в какой-нибудь Тмутаракани, куда еще не добрались глаза Ильича и уши Виссарионыча, другими словами лампочки и репродукторы. Но не в приграничной деревне, к тому же расположенной в нескольких километрах от районного центра — не дальше, потому, что храбрец ездит на работу на велосипеде, а к нему к себе домой свободно приезжает на полуторке глава, а уж куда добралась полуторка с руководством, радио дотянулось бы и подавно. Неувязка для того чтобы сорта, что сценаристов выдает с головой.
Зрителю-то совсем все равно, какой сутки стал для храбрецов последним мирным — усни они вечером в субботу и проснись воскресным утром от грохота германских танков за окном, эффект (либо его отсутствие) был бы тот же. Но нет — решили соригинальничать, не ведая, что в картине, претендующей на фактическую достоверность, сверхобычные подробности должны быть мотивированы. Как, к примеру, жареный поросенок либо малосольные огурцы на июньском столе 1941 года.
Но где же авторам обращать внимание на подобные мелочи, в то время, когда «на следующий день была война»?
Имеется, но, промашки и больше. Кидается в глаза, что главные храбрецы, супруг с женой, — не те, за кого себя выдают. Если доверять тому, ЧТО они говорят — оба выросли в данной же деревне, а вдруг слушать, КАК они говорят — то ясно, что муниципальные, причем с чисто русским выговором, не смотря на то, что к 23 июня 1941 года немцы до России еще не добрались, а топали по Западной Белоруссии и Западной Украине. Да появляйся столь странная пара тогда в приграничной территории — не миновать ей СМЕРШа:
утопизмы и Анахронизмы возможно было бы забыть обиду, если бы в выстроенных авторами фильма событиях воскресного дня был некоторый скрытый суть. Но, как ни всматривайся, нет ничего, не считая пошлости: так славно жилось папе, дочке и маме, да внезапно пришли немцы и все сломали.
Причем демонстрация этого столь славного житья так осточертевает (другие бы знали, что «все радостные семьи радостны одинаково», но сценаристы академиев не заканчивали), что уже к концу первого получаса ловишь себя на том, что ожидаешь прихода нацистов, как манны небесной. И в случае если авторы фильма втайне желали сделать из нас мысленных коллаборационистов, они этого добились. Режиссер вряд ли желал — он для этого через чур незамысловат.
За главного сценариста поручиться тяжело — он, наверно, потому и в священники отправился (в случае если это не рекламный движение), что в душе бесы завелись.
Кадр из фильма Гарика Сукачева
А вот вам и германское вторжение: воскресным утром в деревню въезжают пара мотоциклистов-автоматчиков и танк, причем в коляске одного мотоцикла из районного центра едет предатель Отчизны, которого Михаил Ефремов играется с воистину бармалеевскими ужимками. Навстречу им деревенский мальчик. Один из нацистов предлагает ему германскую шоколадку с довеском в виде еще более сладкой ухмылки, но мелкий храбрец (сын режиссера) бьет его по руке и без звучно удаляется.
Тут Охлобыстин под нажимом соавтора наступил на горло песне, которую он поет Роману Качанову в «ДМБ» и «Даун Хаусе», где мальчик бы погиб с геройскими словами: «Отечественное поколение выбирает отечественных производителей!».
Но это еще не все. В сладкие сопли додают глицериновые слезы. Выясняется, что предатель Отчизны жаждет поквитаться со своим одноклассником, когда-то уведшим у него девушку.
Немцы, по всей видимости, приданы ему в качестве эскорта, потому, что в деревне, где не было и нет ни одного советского бойца, делать им совсем нечего. Предатель требует у немцев пистолет и целится в дружную советскую семью. Зажимаешь себе рот, дабы подавить кощунственный хохот, но, к счастью, тут фильм и обрывается — как если бы стрелок вместо храбрецов уложил режиссера с оператором.
Обстановка столь же прискорбна, сколь и несложна. Как музыкант, Гарик Сукачев обязан знать, каково слушать оркестр под управлением человека, которому медведь наступил на ухо, даже в том случае, если музыканты опытны, а дирижер — громадной патриот. Режиссеру Игорю Сукачеву, увы, малоизвестны ни та теорема, что режиссерское мастерство сродни дирижерскому, ни тот факт, что на его личный режиссерский глаз наступил, как минимум, слон.
А режиссёр и фронтовик Петр Ефимович Тодоровский, написавший музыку к «Празднику», ему этого почему-то не сообщил.
P.S. В случае если фильм и в будущем будет прилагаться в виде нагрузки к концертам Сукачева и Тодоровского, рекомендую заплатить лишнюю сотню и сходить на первую часть представления.
