Рецензия к фильму «темный рыцарь 2: возрождение легенды». буря и боль
Понимаете это чувство, в то время, когда хочется сделать все так, дабы было идеально? Либо хотябы максимально приближенно к этому понятию. Думаю, многим из вас приходилосьпроходить через это: ужас неудачи, что сливается с безудержным стремлениемпревзойти самого себя.
Необходимость фактически на физическом уровне доказатьне столько окружающим, сколько самому себе, что вы способны на большее – всегдаспособны на большее, какими бы качественными и признанными ни были все вашимпредыдущие работы. Жажда прыгнуть выше головы, неудержимое и всепоглощающеежелание сотворить собственный Opus Magnum, которое так легко спутать с перфекционизмом.И многие, думаю, знают, к чему это чувство приводит при неудачи?
К провалу. Самому страшному провалу, что лишь возможно – к провалу всобственных глазах. В то время, когда работа, уровень которой многим вторым может лишьтолько сниться, делается ненавистной по причине того, что оказалась не таковой,какой вспоминала.
В то время, когда творение думается выкидышем лишь вследствие того что несоответствует той незримой, поднятой над потолком планке, которую можнопреодолеть только в свободном порыве чистого творчества, но никак не в результатепродуманной работы. В то время, когда, наконец, выполненный труд приносит не удовлетворение,а только сомнения, новые и неуверенность страхи. И днем ранее процветавший миррушится под тяжестью собственной ноши, которую на него взвалил его же хозяин.
Кристофер Нолан, живое подтверждение того, что Голливуд и не думаетдеградировать, как полагают многие, наверное,. Рвение ксовершенству, к превращению финального аккорда мрачной песни Готэма в апогейистории о мрачно защитнике сыграло с ним злую шутку.
В очевидной попыткепревзойти самого себя он, "Наверное," обо всех тех незримых всвоей идеальной отточенности мелочах, что делали его фильмы особыми,талантливыми реанимировать кроме того чудесным образом пережившего ужасные кино-пытки персонажа,которого все уже было вычисляли полумертвым для переноса на экран. Но мелочиоказались злопамятными, и не преминули отомстить: неповторимый баланс междуавторским кино и мэйнстримом, созданный и поддерживаемый Ноланом в тепличнымусловиях собственного таланта, дал крен в сторону второго.
Но обо всемпо порядку.
В первую очередь, вопреки всему, Восстановление ТемногоРыцаря (разрешите уж так, версия отечественных щедрых прокатчиков, в данный разподаривших нам наслаждение заметить это всего на 7 дней позднее, чем в остальноммире, оптимизма не внушает) – зрелище грандиозное. Да, как раз так, а еслихотите, то и с громадной буквы. Как с позиций действия, масштабы которого напорядок больше, чем в прошлых фильмах, так и с позиций отечественной с вамиреальности, в которой данный фильм знаменует собою окончание радикально новогоподхода к экранизации комиксов.
Хронометраж, но, также грандиозный –практически под 3 часа, два из которых воздействие только разгоняется, дабы последний актбез перерыва пролететь на большой скорости. И это отнюдь не свидетельствует, чтоэти два часа будут забиты беседами и самокопанием (но каковые, очевидно,имеется) храбрецов на фоне падения созданного ими квазиидиллического мира в Тартар.Возвращение Бэтмена, явления Бэйна, разнообразные подготовительные работырадуют зрителей с завидной регулярностью, заодно махая у них перед носамигигантским красным платком в канун чего-то монументального.
Однакоуже стилистика фильма делает поворот в сторону, противоположную от избранногоизначально Ноланом пути. Провалились сквозь землю тени, спектр стал ярче. Темнейшая ночьперед восходом солнца — гласит один из слоганов, но фокус в том, что нет ночи. Идалеко не только в прямом смысле: страно, но ощущения нависающей угрозы,неясной, расплывчатой, и оттого еще более зловещей нет.
Имеется эффектный злодей,имеется летящие ко всем линиям порядки, помой-му имеется угасающая надежда – Бэйнпостарался, но атмосферы начала финиша не чувствуется. Ну и, раз уже обращение зашла остилистике, то, к примеру, в сцене крушения мостов первое, что приходит на ум привзгляде на Готэм – Манхэттен. Выводы делайте сами.
Ах да, Бэйн. ТриумфТома Харди и окончательное подтверждение его актерской состоятельности. Он,само собой разумеется, не Леджеровский Джокер, но это не мешает ему по праву занять местосреди самых колоритных злодеев кинематографа, обогнав целую армию соперников.Харди при помощи одних лишь глаз и жестов создал образ не только целостный изаконченный, но и внушительный.
Грозный, последовательный, бесконечнобезжалостный гибрид берсеркера, полководца и оратора, целый внешний вид которогодышит мощью.
Он умудряется вынудить зрителя с нетерпением ожидатьсобственного появления и трепетать, в то время, когда оно наконец происходит. Холодный гневв сочетании с огромной силой пугают, а стратегическая расчетливость,превращающая его в неостановимую машину для убийств, думается, не оставляет егопротивникам ни одного шанса хотя бы на паритет. Всесильность делается егоспутником, а смерть – в его руках – бесплатно, что еще нужно заслужить.
Словом,приемный сын другого известного злодея (додумайтесь с трех раз какого именно как раз),что, в противовес отцу отправился по пути создания и неповиновения, как бы этодико не звучало, систематизированного хаоса. Купив новые черты, но неутратив наряду с этим сути.
Но, не обращая внимания на все это, по окончании сеанса его можнолишь пожалеть (непосвященные, дальше не просматривайте). Ноланы, во имя Внезапногосюжетного твиста всецело нивелировали этого храбреца, к концу перевоплотив его вбледную пародию на самого себя, а также того хуже. Сценарий распылил тщательносоздаваемый Харди образ терминатора из крови и плоти и ЦПУ от Скайнета ватмосфере драматизма, которого тот же Джокер (сравнения неизбежны) с ехидствомизбегал.
Плюс ко всему, для человека-в-маске сама маска была чем-то вродеджокеровской Ухмылки Глазго, но тайна хоть и не стала явью, завеса ее былараспахнута. И все перевернулось.
По большому счету сценарий – это то, что портитВозрождение больше всего, что страшно уже само по себе. А конкретно, делаютэто две его беды, для Кристофера Нолана воистину непростительные. В фильменемало логических дыр и просто космическое, для режиссера для того чтобы уровнямастерства, количество штампов. Как будто бы Нолану стало весьма интересно, удастся ли ему ихобыграть так, дабы они смотрелись незнакомо, либо хотя бы легко органично.
Несказать, что не получилось, но чувство смазало сильнейшим образом, лишивкартину множества по-настоящему замечательных поворотов. Везде царят условности,условности, куча условностей. То ли пленку резали не так, то ли сценарные страницы,но эпизодов, каковые с легкостью вынудят адептов кино 80-ых и 90-ых глотатьсвои ностальгические слезы, тут много.
Несколько слов грех неупомянуть о полном забвении Джокера, которое неизменно кидается в глаза. Пословам самого Нолана, сделано это было из уважения к Леджеру, но, будемоткровенны, разве это похоже на уважение? Скорее, на обратное, учитывая егобесконечно весомый вклад в развитие истории, которым он возможно уж заслужилхотя бы пары слов о судьбе его, без преувеличения, лучшего детища.
Другимисловами, разве не лучше было бы в виде дани его памяти отыскать в памяти Джокера, ирассказать, что позже произошло с так любимым, вопреки всему, многимилюдьми, храбрецом? А нам только остается фантазировать, что бы было, если бы актер непокинул нас, и каким божественным имело возможность бы быть камео (быть может, кроме того и роль?..)его броского творения в последней части трилогии.
Массовка сзавидной регулярностью устраивает театр неадеквата, злодеи и герои чинно ожидаютдруг приятеля с воистину комиксовым благородством, а чудеса медицины здесьсоседствуют с чудесами пространственно-временными. Особенно этим полна концовка,равно как и непредсказуемый финал, что в полной мере себе предсказуем, по крайнеймере в общем. Как и его катарсис, что по большому счету рушит остатки мрачнойреалистичности и совсем повергает ленту в пучину какое количество.
И все этоне говоря уже о диалогах, треть которых вместо драмы отдает сверхзверскойпатетикой, еще треть мы все и не по разу где-нибудь да слышали, и только остальноеможет претендовать на норму.
Состоят они не только из выясненияобстановки и взаимоотношений, но и нередких размышлений на самые различные темы, отсиротства через глубины людской психологии и натуры весов и вплоть добезопасной энергии. Темы, непременно, важные и занимательные, но введение их вомногом случае неоправданно постольку, потому, что многие из них так толком и небыли раскрыты, потому что кроме того в столь нескромном хронометраже времени практически всем изних было отведено мало. Может кроме того преступно мало.
Раздельно, действительно,тут возможно выделить речи Бэйна, в приятном ключе. Мало их было, но то, какони быстро отражают сущность анархизма и революций, со всей их фатальной уравниловкойи несоответствием слов действительности, как минимум занимательно.А на то,как он их говорит, возможно наблюдать продолжительно и с удовольствием от самого процесса.
Вторым бельмом на и без того изборожденной роговице стала Селина Кайл.Белая ворона, бесплодная и чуждая окружающему ее миру. Внешний вид тут, насамом деле, не так уж страшен: каблуки и пародию на маску забыть обиду еще возможно,они кроме того в фильме некоторым образом обыгрываются, что-то напоминающеесамоиронию. И не в Энн Хэтэуэй дело: со своей ролью она справляется прекрасно, игравряд ли способна позвать какие-либо нарекания.
Более того, не обращая внимания на всеопасения по поводу наружности (были товарищи), она смотрелась замечательно, что вкостюме, что в одежде несложнее. Сюжету ее героиня кроме этого необходма.
Беда вдругом, в частности: в самом образе, что клиширован до одури. Затертая до дырворовка, авантюристка, одиночка, Робин и лисица Гуд в одном флаконе. Персонаж,развитие которого так непредсказуемо, что действительно вспоминаешь о карьереНострадамуса. Героиня, которая совсем выбивается из мира НолановскогоБэтмена, мира, где правят бал броские личности, другой раз превосходящие в своейживости настоящих людей.
Ноланам не удалось выдавить из Дамы-кошки совершенноничего уникального; единственное, что ей остается делать, это оттенятьиндивидуализм всех других персонажей, впредь до в меру сердобольногоБлейка.
Что же касается виновника торжества, то бедняга тут смог,наконец, набраться воздуха спокойнее. По окончании Чёрного рыцаря, где Леджер приковал всевнимание к себе, у Бейла стало возмможно снова полностью поделитьсяисторией собственного персонажа, поведать ее так, дабы на него наблюдали, неотвлекаясь на истории о получении шрамов и другие фокусы, вероломнодемонстрируемые Джокером.
Бэтмен тут начинается снова в прошлом темпе, аблагодаря все тем же сценарным вывертам, Бэйну просто не разрешают оттягиватьслишком большое количество внимания на себя. Так что это снова история о человеке-летучеймыши, а не о непредсказуемом психопате и всех.
И раздельно омузыке. Циммер, само собой разумеется, имеет привычку повторяться и оригинальностью, увы,отличается далеко не всегда. В Восстановлении музыкальное сопровождение в целомочень прилично, пускай и размазано слоем по всему фильму, но имеется тут однаособенность которая в первых двух частях не так была заметна: саундтрек здесьесли и бьет, то бьет местами, редко, но метко и больно, впечатывая зрителей вкресла, перепонки в мозг, а персонажей в новые, в большинстве случаев, далеко не самыеприятные события.
И таких ситуации дорогого стоят.
Главнаяпроблема Восстановления Чёрного Рыцаря – это кроме того не существование Темногорыцаря. Это очевидное желание Ноланов вместить побольше и погуще в итог ихмноголетней работы над одной франшизой, о чем нагляднее всего свидетельствуетнемалый хронометраж.
Но багаж возможностей, потенциал прошлых частейоказался не использован и наполовину, в следствии чего то, что имело возможность бытьшедевром, стало легко качеством, да да и то не без огрехов, и не сообщить, чтополностью хорошим всего того, что мы видели ранее. Буря разразилась, но занеимением у нее глаза, в тропический циклон превратиться ей так и не удалось.
Напоследок. В одном из интервью Нолан увидел, что основной темойВозрождения Чёрного Рыцаря стала боль. В фильме это имеется.
Но, по велению злогорока, куда больше ее выяснилось за рубежом экранного полотна. И я уверен, чтоэто сейчас не забудут никто и ни при каких обстоятельствах. И мы с вами не забудем.
Создатель: Роман Волохов
