Сломанные цветы
Сломанные цветы (2005) / Broken Flowers
детектив / драма / комедия / мелодрама
Режиссер: Джим ДжармушВ ролях: Билл Мюррей, Джеффри Райт, Шэрон Стоун, Фрэнсис Конрой, Джессика Лэнг
Билл Мюррей медлено переместился из «Трудностей перевода» /Lost in Translation/ (2003) в трудности перелета, никак не скосив собственную пофигистскую главную линию. В случае если у Софии Коппола его добывали японцы, у Джармуша в «Сломанных цветах» /Broken Flowers/ (2005) его добывает сосед-негр. Наблюдать именно на это – одно целое наслаждение.
Кадр из фильма
Джармуш на уникальность ехиден, изобретателен и убедителен в популярном объяснении, что любой в праве на счастье в одиночестве. Ну, не несчастье это для кого-то – лежать на диване, наблюдать телевизор, дрыхнуть, сколько влезет, выпивать шампанское и ограничивать контакты с человечеством субботними обедами в многодетной соседской семье. Снова же, иначе, любой в праве на счастье при пятерых детях и трех работах.
Ну, не несчастье это для него – ни 60 секунд спокойствия плюс пара хобби, плюс эмоцию выполненного долга только при вмешательстве в чужую жизнь. А вдруг оба способны жить по принципу «Ты меня уважаешь – я тебя уважаю» вместо принципа «Пускай у меня дом сгорит, только бы у тебя корова сдохла», это по большому счету счастье всего человечества. Так что парный конферанс компьютерного магната фаната и компьютерного Мюррея в исполнении Джеффри Райта, включая изумительную сцену с мобильным телефоном и телефоном, имел возможность бы в полной мере составить целый сюжет «Сломанных цветов».
Кадр из фильма
Но Джармуш, снова увлекшись фрагментарностью судьбы («Загадочный поезд» /Mystery Train/ (1989), «Ночь на Земле» /Night on Earth/ (1991), «Кофе и сигареты» /Coffee and Cigarettes/ (2003)), не ограничил сюжет радостной повседневностью и зачем-то заехал в выяснение взаимоотношений, причем воспользовался для этого ветхой схемой нескольких новелл, связанных чьими-то воспоминаниями («Бальная записная книжка» /Un carnet de bal/ (1937), «Сказки Манхэттена» /Tales of Manhattan/ (1942), «Мужчина, что обожал дам» /Homme qui aimait les femmes, L’/ (1977)). Для большинства народу, очень мужского пола, новеллы, конечно же, станут праздником.
Кинутый очередной профурсеткой Мюррей приобретает письмо без обратного адреса, что у него где-то гуляет 19-летний сын. Не без влияния соседа садится в самолет и едет по бабам, с которыми жил 20 лет назад. Праздник мужского пола – что нищих и состоятельных, замужних и незамужних, разведенных и вдовствующих, но все же честно кинутых баб изображают Шарон Стоун, Джессика Ланг, Фрэнсис Конрой и Тилда Суинтон.
Плюс последняя профурсетка – красотка Жюли Дельпи. «И это все – ему?» – понятна гордость, испытанная народом за смелого собрата.
Кадр из фильма
Любая из новелл снова же изобретательна и ехидна. Народ сдерживает ухмылку, но не удерживается и ржет. И нельзя не заржать от нимфетки Лолиты (Алексис Дзена), кролика и кота Рамона на руках. Джармуш достаточно умный, дабы его слушалась природа.
Нельзя не принять класс режиссуры кроме того по в- и межкадровым виньеткам, от букетов розовых роз до рифмованных мотелей. И разговорчики на ура – чем-чем, а самоиронией Джармуш не обделен. «Отец, выкинь сигарету. – Я держу собственный слово, я не курю табак. – А это что? – Это так… травка».
Но все больше проскальзывающая к финалу назидательность плюс так и не решенный ветхий сюжет оставляют в итоге чувство глубокого неудовлетворения. «Не имеет значение, кто писал письмо» – такая же похабная отговорка, как «письмо писал сосед», «писала профурсетка», «писала та, которую не отыскал в памяти». Необходимо было или не ездить по большому счету – достаточно все это себе представить – или уж что-то, всецело парадоксальное. Сюжет, как счастье, будет непредсказуемым. А так…
Кадр из фильма
«Мюррей хоть как-то, но вступил в контакт с судьбой. Для этого необходимо признать себя хоть в чем-то, но придурком», – а на фига? На фига радостному человеку признавать себя придурком, если он не из старосоветских фильмов про «активную жизненную позицию» типа «Летаргия» и «Вы мне писали»? На фига умный Джармуш изрекает такое неприличие, как «Прошлого не вернешь, до будущего нужно дожить, значит, имеется лишь настоящее»? Он больше продемонстрировал, чем сообщил, больше выдал, чем придумал.
Кроме того необычно, как неспециализированным пафосом «Сломанные цветы» смыкаются с неисправимой пошлостью «Полетов во сне и наяву» (1982), противореча им наряду с этим всем своим восхитительным существом.
