«Восьмидесятые» 3 сезон: егор корешков: «я не такой злодей, как мой персонаж»
На канале СТС длится третий сезон полюбившегося сериала Восьмидесятые. Егор Корешков, сыгравший одного из главных действующих лиц фильма по имени Стас, говорит в интервью о собственном персонаже, съемках в этом проекте и о жизни.
— Егор, поведайте, как вы попали в проект «Восьмидесятые»?
Егор Корешков: Через Facebook. Продюсеры знали меня раньше и попросили отыскать. Оказалось весьма спонтанно: в понедельник меня пригласили на кастинг, во вторник утром я пришел, днем был утвержден, а на следующий сутки уже подписывал контракт.
— Из-за чего вы дали согласие на это предложение?
Егор Корешков: Федя Стуков – человек-легенда моего детства. Само собой разумеется, хотелось с ним поработать.
— Что за роль вам досталась?
Егор Корешков: Федя заявил, что эта роль – роль Мориарти. Мой персонаж возможно любым, каким угодно, подстраиваясь под обстановку и оборачивая ее себе на пользу. Это весьма интересно, по причине того, что в каждой сцене я различный. Где-то – храбрец-романтик, где-то – коварный злодей
— Какова биография вашего персонажа?
Егор Корешков: по поводу его мамы ничего сообщить не могу. А папа – влиятельный человек, громадная шишка в городе. Исходя из этого у Стаса имеется возможность делать все, что угодно. И он этим пользуется. Деньги у Стаса имеется неизменно.
Он ездит на Волге с папиным личным водителем и много о себе мнит.
— Что по меркам того времени он может себе позволить?
Егор Корешков: К примеру, еще во втором сезоне была сцена, в то время, когда мы попадаем на КВН, и нас встречает сам Александр Масляков и проводит в зал. Либо второй пример. в один раз папа задаёт вопросы сына, кто ему нравится больше – Кобзон либо Лещенко.
И на базе этого ответа папа решает, кому из певцов выдать премию, а кого послать на гастроли. Легко вследствие того что так выбрал сын.
— Вы как-то намерено подготавливались к данной роли?
Егор Корешков: Я изучил большое количество изданий того времени, выбрал позы, жесты. Обучался по картинам. Искал в сети какие-то слова, характерные для того времени: зыко, базко, чепато, лыбиться, зырить… Внес предложение Феде Стукову фразу «Я тебя умоляю», которая стала коронной фразой Стаса. Время от времени я употреблял ее так довольно часто, что Федя просил не перебарщивать (радуется).
В целом, мне думается, роль оказалась. Но были, само собой разумеется, и сложные моменты.
— К примеру?
Егор Корешков: К примеру, в то время, когда Ваня и Стас дерутся на занятиях по каратэ. Стас в том месте занимается, а Ваня приходит с ним по-мужски поболтать. Мы не знали, как поставить данный бой.
Следовало сделать его забавным, но как? В какой-то момент я отпустил себя и делал все, что придет в голову. Оказалось забавно, несколько смеялась.
— По сюжету, Стас заботился за Ингой. Для чего она ему?
Егор Корешков: Во-первых, Инга — из его круга. Но мне думается, что Стас честно был в нее влюблен, каких-то корыстных целей он не преследует (смеется).
— Как вы сработались с актерами на площадке?
Егор Корешков: Со всеми актерами практически в первоначальный же сутки. В то время, когда меня утверждали, первая, с кем я связался, была Аня Цуканова-Котт, кстати, в третьем сезоне, что на данный момент показывают, у моего храбреца и Кати (героиня Анны Цукановой-КоттПрим. ред.) завязались достаточно родные отношения. Я тогда попросил ее поведать об этом проекте, и Аня сказала лишь хорошие слова.
Она заявила, что на «Восьмидесятых» — наилучшая площадка, на которой она трудилась, и самая хорошая и отзывчивая команда.
— Вы наблюдали «Восьмидесятые»?
Егор Корешков: По окончании утверждения на роль взглянул одну серию. Не смотря на то, что нет, три. Сериал был хорошим.
По причине того, что он в действительности отечественный, а не очередная адаптация зарубежного проекта. Это история нашей страны, отечественного детства. В меня попало!
— В то время, когда вы появились?
Егор Корешков: В 86-м.
— А не забывайте хоть что-то о 80-х?
Егор Корешков: Обрывками, смутно… не забываю, как в четыре года что-то задавал вопросы у мамы о собственном дне рождения Данный момент остался в памяти как картина. Вижу как бы глазами мамы, как вхожу в иду и комнату к собственной кроватке со съемной спинкой Быть может, это мне?..
— 90-е вы точно не забывайте сильнее
Егор Корешков: Само собой разумеется. К примеру, прекрасно не забываю, как в пять лет отправился получать образование личную школу.
— Из-за чего в личную, что в ней было особого?
Егор Корешков: Это была личная школа «Полилингва», которую создала мама моего приятеля детства. В пять лет в простую школу меня бы не забрали, а в том направлении — приняли. Мы изучали зарубежные языки: английский язык , французский, немецкий, латынь. А, нет, латынь я учил в седьмом классе
— В той же школе?
Егор Корешков: Нет, я поменял довольно много школ. Отучился три года в «Полилингве», позже перешел в общеобразовательную школу, проучился в том месте год, возвратился в «Полилингву», а через год по домашним событиям уехал из Москвы в Екатеринбург.
— Вы уехали с родителями?
Егор Корешков: Мои родители довольно много трудились и не могли уделять мне достаточно времени. А в Екатеринбурге у нас жили родственники – мои дядя и тётя. Я жил у них два года, а позже возвратился в Москву. Отучился три года в лицее, где в числе других предметов нам преподавали латынь.
А позже перешел еще в одну школу с углубленным изучением физики и математики.
— Ничего себе поворот – от языков к правильным наукам
Егор Корешков: Да, я кроме того планировал поступать в экономический университет, математику сдал на превосходно, но завалил британский. Жалко было…
— И что же вы предприняли тогда?
Егор Корешков: Отправился получать образование педагогический колледж. В том месте в то время трудилась мама. Так я взял специальность — «педагог дополнительного образования в художественно- речевой и театрально-игровой деятельности детей».
Проучился в том месте три года и позже начал поступать в театральные институты.
— Но из-за чего в театральные а не, скажем, в педагогические?
Егор Корешков: В колледже нам преподавали и актерское мастерство, и технику речи, и вокал. Мой педагог закончила ГИТИС, режиссерский факультет, и многое мне дала. В первоначальный же год мы с однокурсницей собственными силами, без режиссера, поставили спектакль «Стеклянный зверинец». Позже на каждом курсе ставили по спектаклю.
К тому моменту я уже четко осознал, что экономистом мне не быть, а педагогом – тем более. И не смотря на то, что с детства был суперстеснительным, переступил через собственные комплексы и решил пойти в театральный вуз.
— Удалось поступить в первого раза?
Егор Корешков: Я начал поступать поздно – в большинстве случаев поступают в мае, а я начал лишь в июне. Дабы не терять год, поступил во МГУКИ на театрально-режиссерский факультет. Но весьма не так долго осталось ждать осознал, что обучаться в том месте не желаю, и поступил свободным слушателем в ГИТИС на режиссёрский факультет к Кудряшову.
Благодарю космосу, что я получал образование данной мастерской.
— В университете стеснительность побороть удалось?
Егор Корешков: Я до сих пор с ней борюсь. Намеренно погружаю себя в сложные события, дабы перебарывать ужас.
— На «Восьмидесятых» у вас были съемки в Минске. Поведайте о них.
Егор Корешков: Я был в Минске в первый раз в жизни как раз с «Восьмидесятыми». Мы приехали рано утром. Казалось, что в отель нас везут по закинутому городу из фильмов про зомби: не было ни людей, ни автомобилей, ни рекламы.
В том месте вправду еще сохранился СССР. В Москве все уже переделано, а Минск как словно бы заморозили с того времени.
— А Минск в «Восьмидесятых» – это в действительности Москва?
Егор Корешков: Ну да. По сюжету, мы никуда не уезжаем.
— Вы заявили, что Стас – это Мориарти. А в вашем характере это имеется?
Егор Корешков: Я не таковой злодей, как мой персонаж (радуется). Я логик – по всей видимости, на меня повлияли те два класса в физмате. Само собой разумеется, время от времени я хитрю и актёрствую по судьбе — куда без этого.
Сравнительно не так давно меня задали вопрос, могу ли я существовать как простой человек. И я четко осознал, что нет. Хоть я и играюсь, но играюсь по собственной воле, и в этом я – настоящий.
