Американский папаша
Режиссер? Фанат? Критик? Какая отличие, в то время, когда на экране «Крестный отец»? Забудьте «Гражданина Кейна». Мы изучили большую, неиссякаемую притягательность воистину Лучшего Фильма В Истории Кино, которому в текущем году исполняется 40 лет
В случае если выбирать один момент, вобравший в себя все шарм и великолепие «Крестного отца», то хорошо подходит такая сцена: на фоне Статуи Свободы Клеменца (Ричард С. Кастеллано), капо – ассистент – дона Корлеоне, отливает в камышах, а его подручный убивает рядового мафиозо Поли (Джон Мартино). В то время, когда грязная работа сделана и возможно уже уходить, Клеменца мягко напоминает подручному: «Покинь пистолет, возьми канноли».
Это не просто нотка тёмного юмора среди важного фильма, в данной фразе заключена вся динамика, лежащая в базе «Крестного отца»: от пут преступного мира до теплых домашних уз. То, что шедевр Копполы так непринужденно показывает обе эти стороны – с оперным размахом либо с милой интимностью – только одно из бессчётных преимуществ картины, которая, несомненно, занимает место среди самых броских достижений кинематографа.
Кадр из фильма
Данный фильм возможно смело ставить в один последовательность с лучшими представителями любого вида искусств: «Гамлет» Шекспира (ок. 1599)… «Реквием» Моцарта (1791)… «Подсолнухи» Ван Гога (1888)… «Крестный отец» Копполы (1972). Во многих качествах это фактически совершенное кино, сочетающее в себе вкусы аудитории, критики и киноиндустрии. В «Крестном отце» сильный сюжет, запоминающиеся храбрецы, великолепно организованный экшн и эмоциональная насыщенность, подобающие любой классике жанра.
Тут достаточно сложностей и подтекстов, дабы выдержать самый пристальный критический анализ. В картине чувствуется строгий режиссерский контроль – над перемещениями камеры, цветовой гаммой, звуком, музыкой, – что постоянно будет предметом зависти вторых кинематографистов.
Творение Копполы располагает к себе еще больше, в то время, когда определишь о тайной драме фильма: бульварный роман, ставший бестселлером; фильм, что никто не желал снимать; вмешательства мафии; постоянные возражения по кастингу; немодный режиссер, взявший работу только вследствие того что он итальянец, и неизменно пребывающий на грани увольнения. Но не меньше поражает (не смотря на то, что и реже рассказывается) история о том, как «Крестный отец» стал всеми любимым и почитаемым феноменом, окончательно поменявшим лицо Голливуда.
Кадр из фильма
В то время, когда 14 марта 1972 года состоялась премьера «Крестного отца», около фильма уже стояла оглушительная шумиха. Очереди в кинотеатр Loews State на углу Бродвея и Таймс-Сквер растянулись на целый квартал. В данный праздник лил ливень, но чуть ли что-то было способно сломить дух команды «Крестного отца».
Продюсер Роберт Эванс, досаждавший Копполе в течении всего производства, наконец сделал что-то нужное: по окончании того как Марлон Брандо отказался посетить премьеру, Эванс заполнил появившуюся огромную пустошь, пригласив госсекретаря США Генри Киссинджера. Это громкое событие подкрепило рекламную пресс- и ТВ-кампанию ценой в один миллион американских долларов, нацеленную на колеблющуюся аудиторию, привычную с романом Марио Пьюзо, но еще не решившуюся на поход в кино – на разворотах TV Guide пестрели заголовки «»Крестный отец« стал фильмом».
Это был успех, что подвергался сомнениям до самого финиша. Предлагая фильм прокатчикам, Эванс решил не организовывать серию закрытых показов, а сделал один сеанс для пятисот представителей ведущих кинотеатров. Тот факт, что фильм пропустил намеченную ранее декабрьскую дату релиза, вынудил прокатную индустрию бить в набат, и начальные показы не сняли напряжения: «мало стрельбы», «через чур много бесед», «не сильный возможности в мире» – такими первенствоваливердикты.
Прокатчиков кроме этого злило то, что фильм продолжался 175 мин. без перерыва – это исключало драгоценную возможность сбывать кондитерские изделия в перерыве. Помимо этого, шеф Paramount Фрэнк Ябланс продавил договор, в соответствии с которому «Крестный отец» стартовал сходу на 400 экранах – в то время ленту в большинстве случаев показывали сперва в одном кинотеатре на эксклюзивных правах, а позже уже передавали кинотеатрам второй, а после этого третьей очереди.
Упорство Ябланса наровне с требованием более жёсткого разделения доходов (90/10 в пользу студии) не просто радикально увеличило поток доходов Paramount, но и реанимировало чахнущее денежное состояние всей индустрии. Эра блокбастеров началась не с «Челюстей» либо «Звездных войн» – она началась с «Крестного отца».
Кадр из фильма
В то время, когда фильм стал дешёв широкой публике, облака уже рассеялись, и долгие очереди выстроились у касс нью-йоркского Loews. Рецензии, выражаясь языком Rotten Tomatoes, были на 91% свежими; самая первая рецензия показалась, как ни необычно, в английской Daily Express, на страницах которой пел дифирамбы Айвор Дэвис: «Лучший фильм Брандо!» Фильм начал считаться необходимым к просмотру, и очень восторженные визитёры предлагали менеджерам кинотеатров двадцатидолларовые взятки, лишь дабы появляться впереди очереди.
Предприимчивая молодежь стояла в очередях часами, дабы реализовывать собственные места у кассы состоятельным опоздавшим. В те времена билет в среднем стоил приблизительно полтора американского доллара. На первых показах «Крестного отца» Paramount решили увеличить стоимость до $3.50, но в то время, когда боссы студии узрели повальную корлеонеманию во всей ее красе, стоимости задрали до $4 за сеансы на выходных.
Имеется легенда, что Чарли Блудорн, директор Gulf+Western – корпорации, обладавшей тогда Paramount, – отправился как-то с обходом кинотеатров и, заметив огромные очереди в кассы на «Крестного отца», выскочил из собственного лимузина и налетел на какого-либо незадачливого менеджера с криком: «Не находись столбом, идиот, поднимай цены!» «Крестный отец» в конечном итоге собрал 101 миллион долларов и стал наибольшим хитом бокс-офиса того времени, так что в этом, возможно, не было потребности.
Кадр из фильма
Во всей данной шумихе не принимала участие основная фигура фильма, Фрэнсис Коппола. Укрываясь от неминуемой, как ему казалось, трагедии, Коппола взялся приспособить для громадного экрана «Великого Гэтсби» (еще один многострадальный проект, что позднее циники назвали «Страшный Гэтсби»), чтобы не растрачивать попусту творческую жилку, держать на плаву компанию American Zoetrope и баловать печеньем собственную мелкую Софию.
Но потому, что «Крестный отец», наоборот, был золотой жилой (по договору режиссер приобретал шесть процентов от прибыли), Копполе сполна воздалось за его работу: он приобрел радиостанцию, издание в Сан-Франциско, вертолет Jet Ranger и дом в респектабельном районе Сан-Франциско на 28 помещений. Дом, что выстроил Корлеоне, уместил в себе громадный зал, переоборудованный под домашний кинотеатр, и отдельную помещение под игрушечную железную дорогу. Кроме этого у создателя «Крестного отца» показалась недвижимость в Равнине Напа, Лос-Анджелесе, Нью-Маниле и Йорке; Элеонора Коппола, супруга режиссера, как-то подсчитала, что для поддержания гигиены у них имеется в общем итоге 27 ванных .
Кадр из фильма
Но кроме фактически богатства «Крестный отец» кроме этого произвел ошеломительный эффект как на карьеру Копполы, так и на Голливуд в целом. По окончании четырех неоднозначных фильмов, «Крестный отец» наконец-то сделал Фрэнсиса Копполу актуальным режиссером – и в творческом, и в коммерческом замысле.
Фильм предвосхитил процесс воскрешения умирающих жанров, что в конце десятилетия начали Спилберг и Лукас; Коппола принимал «Крестного отца» как сугубо коммерческое предприятие, но одновременно с этим, он стал одним из его самых личных проектов, гимном в честь его корней и дань памяти, не говоря уж о заключенной в фильме аллегории его борьбы с корпоративной совокупностью киностудий. В эту картину положено столько личного, сколько по большому счету вероятно для блокбастера.
В случае если «Легкомысленный ездок» и «Бонни и Клайд» открыли дверь новой волне режиссеров, то «Крестный отец» сделал респектабельным целое поколение молодых, бородатых выпускников киношкол, грозившихся прорваться в мейнстрим. К примеру, Джордж Лукас, снявший во второй съемочной группе «Крестного отца» сцену, в которой гангстеры пробуют убить дона Вито на улице, никак не имел возможности запустить собственный бунтарский рок-н-ролл проект «Американские граффити», но с патронажем Копполы сценарий взял зеленый свет и превратился в громадный хит. Paramount пригласила двух молодых режиссеров, Питера Богдановича («В чем дело, Док?») и Уильяма Фридкина («Французский связной»), каковые вместе с Фрэнсисом Копполой образовали The Director’s Company, пристанище для авторского кинематографа, спродюсировавшее в конечном итоге только один фильм Копполы, «Разговор».
Кадр из фильма
Так или иначе, появление таких режиссеров, как Стивен Спилберг, Мартин Скорсезе, Пол Шредер, Хэл Барвуд, Мэттью Роббинс, Кэррол Бэллард и Уолтер Мерч произошло только благодаря громкому успеху «Крестного отца». Джон Милиус, в один раз назвавший Копполу «Муссолини из Сан-Франциско», сообщил: «Фрэнсис всех нас спонсировал. Он в ответе за целое поколение.
Мы ему обязаны, и никто не вправе преуменьшать данный долг». «Крестный отец» не только поменял ландшафт киноиндустрии, он сильно повлиял на фильмы как таковые. Самый разумеется это в «Крестном отце 2» и «Крестном отце 3». Шедевр Фрэнсиса Копполы открыл новую эру гангстерских фильмов, среди которых были безукоризненные («Славные юноши»), нелепые («Подводная братва») и масса других фильмов о мафии.
Вместе с тем «Крестный отец» сделал в кино и менее очевидный вклад. Он снарядил в путь множество броских талантов: Аль Пачино, Джеймс Каан, Роберт Дювалл, Джон Казале и Дайан Китон (не говоря уж о Де Ниро во второй части). Они кинули вызов белокурым и голубоглазым Ньюманам и Редфордам. К тому же «Крестный отец» привнес в мейнстримовое кино новые мрачные тона – обращение не о нравственной неоднозначности и ожесточённых сценах, а в мрачности в буквальном смысле слова.
Гордон Уиллис привнес собственные храбрые оттенки в традиционно светлую палитру голливудского блокбастера, окрасив офис дона Корлеоне в тёмный, по-настоящему черный цвет, а экстерьер – в ностальгические оранжевые тона. За эту эстетическую смелость «Крестного отца» возможно по праву именовать первым крупнобюджетным голливудским артхаусом.
Кадр из фильма
«Классика наподобие »Крестного отца« напрашивается на сатирическое переосмысление, по причине того, что играется весьма громадную роль в отечественной культуре, – говорит Стивен Спилберг. – Данный фильм стал частью жизни всех нас». Практически сразу же по окончании выхода «Крестный отец» прочно обосновался в лексиконе и народном сознании. «Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться» – с данной фразы начинается главной диалог фильма, но по прошествии десятилетий уже думается, что в «Крестном отце» нет ни единой сцены, которую бы не пародировали и над которой бы не иронизировали – далеко за пределами привычных шуток в «Симпсонах» и «Гриффинах». Фразы «спать с рыбами» и «залечь в матрасы» (популяризованную фильмом), концепции «пяти семей» и консильери, культовые сцены типа лошадиной головы в кровати (вариации на эту тему виделись в самых различных работах – от «Города-близнеца» и «Ох уж эти детки!» до «Задержки в развитии») систематично употребляются в кино.
Кадр из фильма
В более широком смысле «Крестный отец» стал олицетворением оргпреступности (кроме того шрифт, которым написано заглавием фильма, практически считается «мафиозным»), «итальянскости», мужественности (подобно футболу, «Крестный отец» породил собственный язык и манеру поведения, благодаря которой мужчины высказывают привязанность) и трепетного отношения в семье. На «Крестного отца» повлияли порядки настоящей мафии, но ровно так же фильм потом оказал влияние на образ и манеру поведения мафиози.
Считается, что именно «Крестный отец» начал ритуал , в котором в знак уважения Дону целуют руку – не существует доказательств того, что эта традиция существовала до фильма. Кроме этого фильм упрочил стереотип мафии как феодальной организации, во главе которой стоит Дон, защитник простолюдинов. Ему платят за благожелательность, а его семью чтят на манер королевской – посмотрите хотя бы на Джона Готти, кроме этого известного как «Дон Щеголь», главу одной из настоящих Пяти семей Нью-Йорка.
Кадр из фильма
Мало кто смог уловить веяния «Крестного отца» лучше, чем сериал HBO «Клан Сопрано». «В то время, когда мы начинали придумывать »Клан Сопрано«, это была одна из главных идей – снять криминальный сериал о первом поколении мафиози, на которых повлиял фильм Копполы», – говорит создатель сериала Дэвид Чейз. Начиная с клуба Тони «Бада-Бинг» (заглавием забрано из фразы Сонни) и заканчивая клаксоном в стиле композиции Нино Роты, от апельсинового сока, что Тони берёт подобно тому, как Вито брал апельсины, до выстрела в глаз, что описывается как «фирменное блюдо Мо Грина», «Крестный отец» определяет поведение храбрецов «Клана Сопрано» так, что они смогут ссылаться на фильмы Копполы, не упоминая их заглавия, легко показывая порядковый номер. «В »Крестном отце« имеется что-то от вестерна, – растолковывает Чейз. – В нем заключена целая мифология, которая грандиознее, чем его храбрецы. Исходя из этого люди так обожают его цитировать».
Кадр из фильма
Среди этих людей имеется великие персоны Голливуда. По Лос-Анджелесу ходят слухи, что Том Хэнкс и Роб Райнер систематично устраивают вечеринки в стиле «Крестного отца», на которых собравшиеся едят, выпивают, наблюдают кино и произносят реплики в один момент с актерами на экране. То, что Хэнкс совсем не похож на обычного фаната «Крестного отца», прекрасно демонстрирует, какой звонкий резонанс имеет фильм Копполы.
Как говорит Джо Фокс, персонаж Хэнкса из картины «Вам письмо»: «»Крестный отец« – это »И Цзин«. »Крестный отец« – это совокупность всей мудрости. »Крестный отец« – это ответ на любой вопрос. Что мне забрать с собой в отпуск? Покинь пистолет, возьми канноли».
