Борис акунин: «я несу ответственность за своих героев»
На российские экраны вышел фильм «Шпион», основанный на книге Бориса Акунина «Шпионский роман». Григорий Чхартишвили, прячущийся за многозначительным псевдонимом, — узнаваемый любитель исторических тайных, пересекающихся символических деталей и сюжетов. Так, главный герой «Шпиона» Егор Дорин пребывает в родстве с центральным персонажем писателя Эрастом Фандориным, принесшим автору популярность в конце 90-х — начале 2000-х.
Детективами Акунина-Чхартишвили зачитывались и кинопродюсеры. «Турецкий гамбит» Джаника Файзиева с Егором Бероевым в роли Фандорина стал настоящим событием середины нулевых. С того времени любой перенос на экран произведений Акунина находится под вниманием киноманов и поклонников.
На пресс-конференции, предшествовавшей отечественной беседе, Акунин согласился, что, в то время, когда отдает собственный детище на экранизацию, испытывает смешанные эмоции: «Это как выдать дочку замуж. Что мне удалось в моем романе с кинематографом, так это внушить себе, что это не моя территория ответственности, что это творческий продукт вторых людей. И что я обязан относиться к нему как зритель».
КиноПоиск расспросил писателя о том, какие конкретно он ставит условия кинематографистам, какие конкретно фильмы обожает как зритель, по каким вопросам вести войну с продюсерами. Кроме этого мы определили о экранизациях и будущих проектах.
— Григорий Шалвович, вы сравнительно не так давно у себя в ЖЖ писали, что каждое произведение начинается с какой-то подробности, зацепки, «соринки в глазу» писателя. С чего начался «Шпионский роман»?
— Имеется пара исторических тайных, каковые меня с детства занимают. Это достаточно общеизвестные вещи, которым историки не смогут отыскать объяснения. И про каждую из таких тайных я написал по роману. Имеется роман про тайную Бородинского сражения, к примеру. Неясно, из-за чего Наполеон в решающий момент Бородинского сражения не ввел в бой вторую гвардию.
Он совершенно верно бы разгромил слабую русскую армию и победил бы войну. Он этого не сделал. Из-за чего — это тайная. На протяжении Русско-турецкой войны русские почему-то застряли в никому не нужной крепости Плевна и проторчали в том месте всевышний знает какое количество месяцев, вместо того дабы идти и забрать Константинополь.
Про это у меня имеется роман «Турецкий гамбит». Совершенно верно так же имеется тайная 22 июня 1941 года. Совсем неясно, как имело возможность оказаться, что Германия застала СССР неожиданно. Никакими несложными средствами это не растолковать.
Исходя из этого я постарался растолковать это непростыми средствами.
— «Шпионский роман» у вас вышел в серии «Жанры». Вы эту линию планируете продолжать?
— на данный момент готовится к выходу сиквел «Детской книги» — «Детская книга 2». В случае если первая книга была написана для мальчиков, то вторая предназначена для девочек. И исходя из этого я в том месте буду выступать соавтором с женщиной, по причине того, что мне достаточно тяжело представить себя девочкой.
В то время, когда выйдет, тогда про это возможно будет сказать.
«Как оказалось, что Германия застала СССР неожиданно?»
— Из всех «жанровых» книг пока только «Шпионский роман» был экранизирован, а на остальные произведения данной серии кто-то также точно засматривался?
— У меня заключён сделку с русским отделением Disney на экранизацию «Детской книги».
— А «Зимнюю королеву» по книге «Азазель» с Миллой Йовович и Антоном Ельчиным, о запуске которой объявлялось еще в 2010 году, мы заметим?
— Нет, в том месте все закончилось, права освободились. Я уже успел заключить сделку со студией, которая планирует снимать британский телевизионный сериал про приключения Эраста Фандорина. По различным произведениям.
Но в том месте до съемок еще далеко.
— И в Англии, и у нас на данный момент бум экранизаций приключений Шерлока Холмса. Как вам версия BBC?
— Не могу заявить, что мне понравилось. Первый фильм был многообещающим, а позже все как-то скисло и сдулось. Мне и версия Гая Ричи не нравится. Шерлок Холмс — это воздух, на мой взор.
Это викторианское чувство правильности и устроенности мира. Целый «Шерлок Холмс» — про борьбу с хаосом. А в то время, когда хаос вторгается в доктора Шерлока Ватсона и мир Холмса, разрушается очарование и прелесть этого мира, на мой взор.
— Ваши произведения уже неоднократно становились базой для кино и телефильмов. Какие конкретно вы условия ставите тем, кто желает перенести ваше произведение на экран?
— Этих условий три. Они во всех моих договорах стандартные. Первое: я обязан утверждать кандидатуру режиссера.
Я обязан знать, в чьи руки отдаю собственный дитя. Второе: у этого режиссера должен быть достаточный бюджет, дабы снять качественное кино. Третье: у меня неизменно имеется право одобрить сценарий, и никакие трансформации в него не смогут вноситься без моего согласия. По причине того, что я все-таки отвечаю засобственных храбрецов и сюжетные линии.
В съемочный процесс я не вмешиваюсь и ни разу не был на съемочной площадке. И надеюсь, что не буду. Но не редкость, что мне звонят режиссеры, продюсеры либо сценаристы и просят что-то по ходу дела придумать.
Что-то не складывается, либо что-то изменилось, либо появилась какая-то мысль. Я это постоянно делаю.
— Со «Шпионским романом» в этом смысле было легко либо тяжело? Так как у проекта изменялись режиссеры, его замораживали и опять запускали.
— Это сценарий прекрасного мастера Валуцкого, которого я с детства уважаю и знаю как большого специалиста. Сценарий весьма хороший, у меня с ним никаких неприятностей не было. Я его одобрил сходу а также не просил в том месте ничего исправить. А позже изменялись режиссеры.
У каждого собственный видение, что-то им весьма интересно, что-то — нет. Режиссер вносил в том направлении также собственные какие-то исправления, мне это показывал, и мы это обсуждали.
«Я ни разу не был на съемочной площадке»
С Алексеем Андриановым у меня сотрудничество было такое же, как со всеми остальными режиссерами: у него появляются вопросы — он их задает. Пара раз он приезжал, и мы их обсуждали. На стадии монтажа были моменты, что в конце необходимо было дописать кое-что.
Я не создатель и не соавтор сценария, но меня просили по-стремительному сочинить какие-то диалоги. Я это делал, по причине того, что это наподобие как моя книжка.
— Видение режиссера-дебютанта вас сходу устроило?
— В то время, когда мне позвонил Сергей Шумаков и сказал, что режиссером желают сделать молодого и малоизвестного мне дебютанта, моя реакция была быстро отрицательной. Я недолюбливаю молодежь в принципе, а к дебютантам отношусь с подозрением. Исходя из этого я попросил, дабы мне позволили поболтать с Алексеем тет-а-тет.
Нас посадили в какую-то допросную без окон, без дверей, и он мне начал говорить собственную идею. И мне она сходу весьма понравилась, по причине того, что основная неприятность экранизации «Шпионского романа» пребывает в том, что неясно, как эту фантазию переносить на экран. По причине того, что он написан как реалистическое произведение, а в конце начинается сдвиг по фазе, и ты попадаешь в другую действительность. Я первоначально считал, что последние эпизоды возможно снять не как игровое кино, а как аниме, как мультфильм.
Но мысль Алексея мне понравилась значительно больше, по причине того, что сперва тебе думается, что ты видишь Москву 1941 года, а позже камера поднимается, и ты осознаёшь, что это не совсем реалистическая Москва. И зритель вздрагивает и осознаёт, что то, что ему показывают, — это не исторический фильм. Это какой-то второй жанр.
Мне эта придумка плохо нравится.
— А вот придумка продюсеров делать и кино, и сериал в один момент вас устраивает? Вредит ли это фильму, на ваш взор?
— Это громадная и давешняя неприятность. Я сначала, уже всевышний знает какое количество лет, бьюсь со всеми продюсерами по одному и тому же вопросу. Я уговариваю их делать два отдельных сценария — телевизионный сценарий и киносценарий. По причине того, что все время повторяется одинаковая петрушка: снимают, допустим, трехчасовой фильм и позже начинают его кромсать. Прекрасно не окажется. Необходимо сначала говорить различные истории. И снимать их необходимо по-различному.
Каждую сцену снимать два раза. Один раз динамично — для кино. Второй раз протяжно, психологично — для телевизионного сериала. В тех же интерьерах, тех же костюмах, с теми же актерами, но по-второму. И до сих пор мне ни разу и никого в этом убедить не удалось. По причине того, что в мире кино все быстренько-быстренько. Либо на данный момент, либо ни при каких обстоятельствах.
Когда-нибудь я этого добьюсь.
— Исходя из этого «Алмазная колесница» предусмотрена только как телепроект?
— Да, это будет телевизионный сериал. Киноверсия в том месте пока не предусмотрена, и я кроме того не воображаю, как ее возможно сделать. Не смотря на то, что возможно сделать в действительности.
Но это должен быть отдельный киносценарий, это должна быть одна сцена из «Алмазной колесницы», снятая как отдельный фильм.
«Сценарий был весьма хороший, я его одобрил сходу»
Как делают в театре? К примеру, Петр Фоменко же не ставит мир «и всю Войну» — он ставит часть. Так же на фоне телевизионного сериала возможно сделать и фильм. И одно может стать промоушеном для другого свободно.
Показ сериала по телевизору может стать рекламной кампанией для фильма по тому же материалу в кинотеатре.
— Вы, как любитель исторических тайных, любите ли кино, в котором история как-то необычно представлена? Наподобие «Бесславных ублюдков» Тарантино?
— К кино, в отличие от литературы, у меня отношение достаточно простодушное. Я не любитель артхауса. Я по большому счету не обожаю то, что именуется кино не для всех. Как я в юные годы ходил в кино и для меня это было праздником, так оно для меня праздником и осталось.
Я обожаю хорошее голливудское кино. Я обожаю динамичные фильмы. Кстати, Тарантино я весьма обожаю, но именно «Бесславные ублюдки» — это фильм, что мне не нравится. Мне показалось, что в нем чувствуется какая-то усталость.
Из отечественных фильмов у меня имеется два любимых, каковые я могу наблюдать с любого места. Это «Помогали два товарища» и «Неоконченная пьеса для механического пианино».
— А о каких точках и исторических эпохах на карте вы еще лишь собираетесь написать?
— Я вот на данный момент планирую вернуться к работе над следующим романом про Эраста Фандорина. Воздействие будет происходить в Баку. Это весьма занимательное место. В том месте совсем особенная аура, энергетика, история — смесь всего.
Вот некое время я буду существовать в этом пространстве. А воздействие будет происходить в 1914 году.
Создатель Дарико Цулая
