Гари олдман: «в кино просто кошмарное положение дел»
Гари Олдман — артист незаурядной силы. Роджер Эберт в один раз назвал его величайшим актером современности. Какой образ вспыхивает в памяти при упоминании имени данной звезды? Дракула? Чокнутый Норман Стэнсфилд? Ли Харви Освальд?
Либо все сходу? Возможно, многие из вас согласятся с тем, что английский актер в далеком прошлом обязан бы быть увиден Американской академией киноискусства, но это произошло лишь в прошедшем сезоне, в то время, когда Гари Олдман был номинирован на «Оскар» в категории «Лучшая мужская роль» за фильм «Шпион, выйди вон!».
У нас не было возможности задать вопрос его об данной номинации в прошедшем сезоне, но, встретившись дляинтервью к «Робокопу», мы все-таки решили рискнуть и задать англичанину данный вопрос со всей вероятной деликатностью, поскольку «Оскар» он уступил французу Жану Дюжардену.
— О, я был радостен взять номинацию. Какие конкретно тут смогут быть сомнения? — Гари совсем важен. Он отпивает маленькой глоток тёплого кофе, ставит чашку на блюдце, причмокивает чуть-чуть, как будто бы пробуя удержать вкус кофе на губах, поправляет очки, наблюдает прямо и рассуждаетна тему заданного ему вопроса. — Мы знали (нужно полагать, речь заходит о родных ему людях — Прим. автора), что члены академии дадут статуэтку французу при любом раскладе.
Уж не знаю из-за чего, но это было для всех в полной мере разумеется. Я знал это, другие номинанты также, вероятнее, знали это, но, в то время, когда ты прыгаешь в данный поезд, ты наслаждаешься каждой минутой езды. Ты так как сделал все возможное, все от тебя зависящее, значит, с чистой совестью можешь позволить себе расслабиться. Это время, в то время, когда тебя все обожают, везде приглашают, вкусно кормят, ты всем занимателен. На что тут жаловаться? Все это только приятно.
Сидя в зале на церемонии награждения, я был так же спокоен и всем доволен, как и по сей день, говоря с тобой. Я поразмыслил тогда: «А что, сюрпризы в полной мере вероятны! Почему бы и нет?» Я был в полной мере готов подняться и выйти за призом либо остаться сидеть в кресле и быть в полной мере довольным тем, что я тут по большому счету присутствую.
В любом случае мне было весьма приятно пребывать среди глубоко глубокоуважаемых мною людей. Это был превосходный момент во всех отношениях (Радуется.) Церемонии, подобные оскаровской, не смогут не быть приятными и волнующими. Ты легко обязан отдаться течению событий, тогда возьмёшь наслаждение от происходящего.
Я знаю, что имеется люди, каковые говорят о призах с деланным пренебрежением либо равнодушием. Я же не считаю нужным притворяться. Я не против взять наслаждение, в то время, когда оно само идет в руки.
Возможно, Гари Олдман и не так часто бывает на различных церемониях, но мы-то с вами знаем, что его актерский вклад в кинематограф неоценим. Как и у всякого довольно часто снимающегося актера, у него имеется и проходные фильмы, о которых он говорит с усмешкой: «Время от времени ты берешься за роли, каковые для тебя мало что означают как для творческого человека. Но ты не забываешь о том, что тебе необходимо кормить семью, как и любому второму человеку.
Мне необходимо дать образование моим детям, а это недешево в наши дни. Пускай плюнет в меня тот, кто уверен в том, что я обязан кому-то мое мои способности и время. Я утрусь, но буду делать то, что считаю нужным.
Материальное вознаграждение за труд никто не отменял. Я в полной мере доволен тем, что мне по большому счету предлагают работу».
Говорит он это весьма легко, честно, не волнуясь о впечатлении, которое эти слова смогут произвести на чувствительных поклонников. На отечественный взор, это не смелость и не вызов. Это обычная позиция человека, ценящего собственный труд.
Нельзя исключать, что поклонники актерских талантов английского актера с некоторым скептицизмом встретят его новую работу — роль доктора наук Деннетта Нортона в ремейке «Робокопа». Не смотря ни на что, фильм данный поднимает увлекательные вопросы, пускай кроме того в форме мейнстримового боевика.
— Многие уверены в том, что первый фильм был собственного рода сатирой на корпоративную Америку. Не могли бы вы нам мало поведать о том, каким вы видите ремейк? В чем его значительное отличие от первого фильма?
— Возможно, это вопрос в основном к режиссеру. (Радуется, прихлебывая собственный кофе.) Но я постараюсь сформулировать то, как я это вижу, в случае если желаешь. По-моему, отечественный фильм сосредоточен на том, дабы выяснить моральную и этическую линии, которую необходимо будет совершить, чем ближе мы будем к времени тотальной автоматизации. Все это так как происходит на отечественных глазах. Первый фильм был научной фантастикой, но очень многое из него стало для нас действительностью.
Никого уже не поразить тем, что мы можем заменять ампутированные конечности механическими и руководить ими отечественным сознанием. Это пока не повсеместное явление, но процесс неостановим, он совершенствуется, и мы не знаем, куда нас это приведет. Фильм Жозе Падильи предлагает нам один из вариантов для того чтобы будущего, где роботы существуют на отечественных улицах.
Но что это за механизм, ограждающий нас от насилия? Можем ли мы ему доверить собственные жизни? Я понятия не имею, придем ли мы в нашей жизни к такому вопросу, но разве не было весьма интересно постараться поразмышлять об этом? Это же чистое сумасшествие.
Нет, не сумасшествие, это вторая и до тех пор пока малоизвестная нам ментальность. Но мы об этом думаем, фантазируем, предполагаем вероятный финал для того чтобы опыта.
«
Я робофоб»
У меня два сына растут, и они окружены всей данной новой техникой с детских лет и разбираются во всех новинках куда стремительнее меня. У их поколения вырабатывается совсем другой менталитет. Они думают в противном случае, мыслят уже вторыми категориями. Они инстинктивно знают, как трудится новый мобильный телефон, в то время как мне необходимо прочесть инструкции.
В случае если я обучался по книжкам, то они имеют возможность интерактивного обучения, включающего в себя и видео, и аудио, и текст. У них имеется интернет с немыслимой базой данных обо всем на свете. Их восприятие мира иное, чем у меня. Да и то же самое будет с их детьми, в случае если технический прогресс будет двигаться теми же темпами, что и по сей день. Я же подозреваю, что все это будет происходит еще стремительнее.
Эту дверь уже не закрыть. Изменяется менталитет, ориентируясь на личный опыт. Я скучаю о коллективном восприятии какого-либо фильма в кинотеатре, а они предпочитают взглянуть его на своем iPad либо мобильном телефоне. Я робофоб. (Смеется.) Не наблюдай, что я смеюсь, я совсем без шуток это тебе говорю. Не желаю появляться по пути Лондон в самолете, что бы управлялся лишь машинально.
Мне хочется, дабы в кабине пилота был пилот. А вот мои сыновья смогут думать в противном случае. Правильнее сообщить, я подозреваю, что они кроме того вспоминать об этом не будут, по причине того, что их сознание уже трудится в другом измерении.
— У вас все-таки имеется еще возможность как-то направлять развитие их сознания. Вы пробуете привлечь их к кино?
— Само собой разумеется. Они на данный момент в таком возрасте, в то время, когда я могу привить им вкус к настоящему мастерству, сохраняя надежду, что это окажет помощь им совершить моральную и этическую линии в нужном месте. (Радуется.) У меня огромная коллекция DVD, и я стараюсь выкроить время, дабы взглянуть самые важные фильмы вместе с моими сыновьями, дабы отвечать на вероятные вопросы. Я не ставлю перед собой никаких особых задач. Мне хочется, дабы они стали всесторонне развитыми людьми.
Я понятия не имею, захотят ли они трудиться в кино, но мне хотелось бы настроить их против трехмерных разработок. (Смеется.) Ну что тут сделать? Я старомоден.
— Каким вы видите будущее кинематографа, учитывая все эти технические новшества, эффекты, применение компьютерных изображений? В какую сторону кино может повернуться? В сторону чистого мастерства либо чистого бизнеса?
— На мой взор, будущее это выглядит пара безрадостно, кроме того в какой-то степени угнетающе. Я фотограф-любитель, снимаю на Widelux и Rolleiflex 120 мм и 35 мм. Большая часть моих привычных кинооператоров оплакивают утрату пленки. Цифровая съемка — единицы и нули. Это электроника. химия — и Плёнка эмоции. Ощущаешь отличие? Мой друг сравнительно не так давно отправил мне фотографию со съемочной площадки фильма Вуди Аллена.
Дивная черно-белая фотография Вуди на протяжении съемки. Он заявил, что снял это на пленку. Кроме того на моем iPhone было видно, что фотография совсем особая. Пленку постоянно чувствуешь. Текстура вторая. Глубина в ней имеется.
Он снимал на 35 мм. Восхитительная работа. Ответил я на твой вопрос? Возможно, нет. Моя позиция несложна. Как уже сказал, я старомоден. Что до вопроса о искусстве и бизнесе, то мастерство всегда было самую малость бизнесом.
Предметы мастерства материальны и имеют сокровище. Кино — это и мастерство, и бизнес. Не растолковывать же тебе азбучные истины?
Дабы снять фильм, в него нужно положить труд, материальные сокровища. Верно? Если ты желаешь рассказыватьсобственные истории, тебе необходимо, дабы твой фильм окупился, продался. По-моему, в отечественном мастерстве в чистом виде по большому счету ничего не бывает. (Качает головой в задумчивости.) Самую малость простой вопрос, ты не находишь? (Смеется.)
— Вероятнее, дурной вопрос, вы правы. А что вам нравится в фотографии? Ландшафты, люди?
Какие конкретно объекты являются предметом вашего особого внимания?
— Я начал фотографировать на съемочной площадке, и я до сих пор это делаю с громадным наслаждением. В последний раз снимал на площадке проекта «Планета мартышек: Революция» и сделал пара весьма успешных снимков на съемках «Малыша 44». Мы снимали в Нью-Мексико, и я был легко околдован тем, как выглядит небо в тех краях — огромное и какое-то глубокое. Я постоянно любил фотографировать. Имеется в этом занятии какая-то особая тайна, секрет, знакомый тебе одному.
Это твой взор на мир отражается на пленке. За годы увлечения фотографией я накопил изрядную коллекцию. Само собой разумеется, они смогут избавиться от пленки совсем, все завязано на деньги в отечественном мире. Невыгодно будет создавать пленку, и мы будем снимать лишь на цифру. Что-то уйдет из отечественного восприятия мира, что-то придет вместо.
Возможно, так.
«
Я работаю , искать и сохраняю надежду отыскать людей, готовых поделить мой энтузиазм»
Я вот снова желаю вследствие этого возвратиться к «Робокопу». Он так как также об этом в какой-то мере, о зависимости и деньгах общества от них. У производителя имеется какой-то продукт, и ему необходимо его реализовать. Продукт необходимо усовершенствовать, дабы убедить клиента. На усовершенствование требуется время, а времени у производителя нет. Время — деньги.
Он не желает ничего терять, у него сроки. Все завязано на долларе. То же самое происходит и в мире кино. В любом производстве трудится эта модель «время — деньги», все должно приносить прибыль.
Маркетинг на первом месте. (Вздыхает.) Перед тем как начать снимать фильм, мы должны вычислить его рыночную сокровище. В кинобизнесе имеется собственная модель производства, и все должно быть в нее втиснуто. У тебя имеется столько-то денег на картину. И ни американского доллара больше.
Ты обязан снять фильм за такое-то время (25 дней). И ни минутой продолжительнее. Они рассчитывают все собственные вероятные затраты и находятся в постоянном поиске того, где бы сэкономить.
Учитываются налоговые возвраты, какие-то субсидии того либо иного штата. Все это учитывается, дабы была прибыль. И лишь по окончании всех этих расчетов снимается фильм.
В производстве не должно быть никакого риска. (Огорченно качает головой, глядя в стол.) Я считаю, в кино легко кошмарное положение дел.
— Вы так как собираетесь снимать фильм по собственному сценарию «Летящая лошадь»?
— Да, планирую, и у меня кроме того имеется актеры, каковые дали согласие на работу со мной. Это Рэйф Файнс, Бенедикт Камбербэтч, Аманда Сайфред. Но этого не хватает.
У меня имеется сценарий, актеры, но я не могу начать кроме того препродакшн, по причине того, что не вписываюсь в модель. Кроме того в то время, когда что-то вписывается в модель, все равно обнаруживается что-то не то. Возможно, у нас оказалась не европейская модель. (Усмехается.) Либо что-нибудь в том месте еще произойдёт.
Мое имя завлекает какое-то внимание и какие-то деньги, но у меня нет Леонардо ДиКаприо либо Кристиана Бэйла. Я говорю это без тени неуважения по отношению к этим превосходным актерам. Мне они для этого фильма не необходимы, но под них дадут бюджет, и это будет проект практически без риска, как вычисляют те, в чьих руках кошельки.
Видишь, как все закручено? Люди идут на совсем немыслимые трюки, для получения финансирования. Я для этого стар.
Я работаю , искать и сохраняю надежду отыскать людей, готовых поделить мой мой видение и энтузиазм. Тяжело, но вероятно.
Гари уже давно допил собственный кофе, в дверях пара мин. маячит его помощник, показывающий символами, что разговор закончен, но нам не хочется расставаться.
— Хотелось бы мало поболтать с вами о фильме про сталинские времена «Кроха 44»…
— О, это был бы занимательный разговор. Мне весьма увлекателен период сталинизма в Российской Федерации. Необыкновенное и таинственное для европейца время. Я определил столько всего нового, о чем и не подозревал. Какой ложью были опутаны люди!
Непостижимо! Но на данный момент у нас уже нет времени сказать об этом. Мы сравнительно не так давно закончили съемки. Фильм на стадии постпродакшна.
До выхода еще имеется время. Я уверен, что мы с тобой встретимся и поболтаем подробнее об данной картине. Ты, возможно, знаешь куда больше меня об этом времени.
Поведаешь что-нибудь?
Создатель Наталья Хиггинсон
