«Криминальная фишка от генри»: интервью с киану ривзом
Для современных парней Киану Ривз — однообразный и неинтересный актер с неподвижным лицом в каждом экшне, где его возможно заметить, а вот для тех, кто застал восьмидесятые и девяностые, Киану — красавчик, блестяще трудившийся в различных жанрах, начиная с фантастической комедии «Немыслимые приключения Теда и Билла», продолжая захватывающим «На гребне волны» и другими его работами. В случае если кто-то видел «Мой персональный штат Айдахо», то вряд ли забудет узкую и сложную роль молодого актера.
Но в романтической истории Киану так же оптимален, как и в драме. Достаточно взглянуть на его фильмографию, и скептики, вычислявшие его плохим актером, осознают, что совсем ничего о нем не знают.
Господин Ривз пользуется славой неразговорчивого и тяжелого для интервью человека. Отвечает он неизменно немногословно и с неохотой. Но, встретившись с ним на фестивале в Торонто в прошедшем сезоне, КиноПоиск убедился в правдивости первого наблюдения, но со вторым категорически не согласен.
Быть может, дело было в том, что ему необходимо было реализовать первый фильм собственной компании — «Криминальная фишка от Генри». А возможно, вследствие того что он был снова в городе, где совершил солидную часть собственной молодости.
— Ты так как вырос в Торонто, верно?
— Да, я жил в Торонто с 7 лет и уехал, в то время, когда мне было 20. Возвратившись ко мне лет через шесть либо семь, я не забываю, что захотел пройти по улицам, где я рос, посмотреть в места, куда я довольно часто заходил, но позже прекратил это делать. Все изменяется, нет ничего, что остается таким же, как прежде.
— Ты ощущаешь себя больше американцем сейчас либо все еще канадцем?
— Я не знаю. У меня имеется канадский паспорт, годы формирования личности прошли тут, но я ощущаю себя и американцем. Не знаю. У меня нет домашних традиций ни в Канаде, ни в Штатах. Моя мама — англичанка.
Я, возможно, в основном кочевник. (Повышая голос) Я ощущаю себя человеком, стоящим на данной планете.
— Но появился ты в Бейруте. Из-за чего?
— Так оказалось. Мои родители тогда были весьма молоды, обоим по двадцать, мама трудилась в Бейруте, в том месте же встретила отца, позже я появился, и они путешествовалисовместно со мной. Я ни разу не был в Ливане с момента рождения, если ты про это задаёшь вопросы. Но мне весьма хотелось бы в том месте побывать в один раз. Позже мои родители были в Европе. Я весьма обожаю Францию, но кто не обожает Францию?
Это такое место, где любой желает побывать в один раз.
— В фильме «Криминальная фишка» твой храбрец как бы пробуждается. А в твоей судьбы были таких ситуации, в то время, когда ты внезапно останавливался и чувствовал необходимость каких-то изменений?
— Я не знаю, это то, о чем я уже когда-то сказал. Возможно, так было, в то время, когда показался сиквел «Скорости». Это событие как бы усилило познание того, что сценарий должен быть подходящим для меня, верным.
Я не был против идеи трудиться во втором фильме, но сценарий мне не доходил.
— И был прав.
— Ну, не знаю, я не могу так категорично сказать, легко для меня он не доходил. Я не знаю, интуиция это либо еще что-то. Может, он и не был таким уж нехорошим, лишь точно не для меня.
— По окончании 25 лет достаточно успешной актерской карьеры ты можешь заявить, что таким и видел собственный будущее? Оправдал ли Голливуд твои ожидания?
— Я имел возможность лишь сохранять надежду, я ни при каких обстоятельствах не считал, что смогу продержаться так продолжительно. Мне и по сей день приходится бороться за собственную карьеру, но я не против. Я организовал производственную компанию где-то семь лет назад. «Криминальная фишка» — отечественный первый фильм.
Компания именуется Company Films. У нас большое количество сценариев в разработке, я многому обучился, трудясь продюсером на данной картине. Я лишь могу сохранять надежду, что купленные навыки, новые люди, которых я встретил в ходе, — все это окажет помощь мне делать и другие фильмы.
— Ты говоришь, что приходится бороться. Разве ты не можешь позвонить кому-то и сообщить: «Эй, это Киану, я желаю быть в твоем фильме!» — и ты возьмёшь роль?
— Нет.
— Правда?
— Да.
— Но из-за чего?
— Возможно, я не гожусь для данной роли. Я не знаю. Не знаю, что тебе сообщить по этому поводу.
— Но в то время, когда твое имя стоит в титрах, проект имеет больше возможности для финансирования.
— Да, это полностью правильно. Время от времени это трудится совершенно верно так. Я не имел возможность сделать данный фильм, если бы не мои прошлые удачи.
— Ты учавствовал в работе над сценарием? Что конкретно ты внес в него?
— Первые, черновые варианты сценария редактировались весьма деятельно, и я был в числе тех, кто должен был принимать в этом участие сначала. Само собой разумеется, требовалось делать какие-то поправки, додавать диалоги либо, напротив, уменьшать их. В том месте имеется пара и моих строчек.
Актриса Джуди Грир заявила, что она почувствовала фильм полностью уже в сценарии, что все нужные слова в том месте уже имеется. Я же был в какой-то степени необычным цензором в данной ситуации, смотрел за тем, дабы та либо другая сцена была сыграна совершенно верно и без лишних выкрутасов, за тем, как мы имели возможность бы копнуть глубже в сцене, но наряду с этим не утратить ее суть. Все в таком духе.
— В Генри совсем ничего нет от тебя?
— Генри — это не я, само собой разумеется. Но в то время, когда ты трудишься с ролью, то наполняешь ее какими-то собственными чертами, жестами, мимикой. Актер — это одна крайность, а роль — вторая. В то время, когда они сходятся, то образуется третья сущность, складывающаяся из этих двух.
И эта третья сущность — брак между воображением роли и моим опытом — она делается действительностью, живым существом.
— Делается ли легче выходить из роли? Я не забываю у тебя раньше были с этим неприятности.
— (Празднично и раздельно) Моя психологическая фрагментация стала существенно лучше.
— С возрастом либо опытом?
— И с тем, и с другим.
— Петер Стормаре в роли режиссера театра, где игрался Генри, был весьма требовательным. А в твоей карьере виделись режиссеры, каковые давили бы на тебя, орали кроме того, возможно?
— Нет, пожалуй. Не смотря на то, что у меня бывали стычки на земле творческих разногласий. не забываю, я трудился в фильме «Юрист сатаны» с Тейлором Хекфордом и Аль Пачино. Тейлор доводил меня до сумасшествия, до белого каления.
Ему необходимо было это чтобы довести мой внутренний уровень боли до большого предела, это было необходимо для роли, и я все осознаю, ничего не имею против, но доставал он меня поразительно. Действительно, по окончании окончания съемки ежедневно он рукоплескал меня по плечу и жал руку. (Вспоминает.) Возможно, Тейлор был единственным режиссером в моей карьере, что так меня мучил. (Смеется.)
— Но результат-то оказался какой! Одна из лучших твоих ролей!
— Да, благодарю, вправду. Это ни при каких обстоятельствах не следует принимать лично, не смотря на то, что он переходил на личности, как говорится, но это не было связано лично со мной. Ясно ли это?
В тот момент я злился и плохо страдал, но глубоко в я осознавал, что именно это мне и было необходимо, дабы совладать с ролью.
— Ты кроме этого трудился с одним из самых занимательных режиссеров, Гасом Ван Сентом, в фильме «Мой персональный штат Айдахо». Ты ценишь данный момент в твоей карьере, поскольку это был красивый фильм?
— О да, это было потрясающее время. Данный фильм из тех, где «один за всех, и все за одного». Многие актеры в доме Гаса, дабы совершить совместно как возможно больше времени, снимая либо не снимая. Мы были бандой братьев в условиях и разных ситуациях.
Мы все время пребывали в воздухе энтузиазма и любви по отношению к этому проекту.
— В твоей карьере большое количество успешных работ. Как ты по большому счету относишься к известности и успеху? Стараешься не принимать это через чур без шуток?
— Я отношусь к моей карьере весьма без шуток. Я осознаю, о чем ты говоришь. Но я надеюсь, что любой фильм, в котором я занят, принесет людям удовольствие и радость, а что будет затем, я не могу предугадать.
Я постоянно включаюсь в процесс рекламных кампаний к каждому фильму, вижусь с прессой, говорю о собственной работе, но также моя жизнь достаточно спокойна и незаметна. Моя жизнь вне работы в полной мере проста и ничем не примечательна. Я бы желал, само собой разумеется, больше трудиться, но со временем это не делается несложнее. (Радуется.)
— А в то время, когда у тебя была музыкальная несколько, ты так как был больше на виду.
— Ну, несколько распалась, мы совместно были девять лет. Это было превосходное время, само собой разумеется. Я приобретал огромное наслаждение от работы над песнями, от поездок.
В группе я играл на бас-гитаре. Все это было отлично в свое время, но я не пологаю, что это увлечение давало мне больше известности и как-то оказывало влияние на мою жизнь в целом.
— Чем ты занимаешься на данный момент, в то время, когда не трудишься?
— Работаюнад тем, дабы трудиться дальше (радуется): просматриваю сценарии, занимаюсь разработкой различных проектов, что включает в себя и редактирование сценариев. Вижусь с приятелями. Ничего особого. Я обожаю, в то время, когда приятели бывают у меня, и сам обожаю посещать в гостях. Я хороший гость, я постоянно помогаю делать уборку по окончании. (Радуется.) Я не против сходить в кино с приятелями.
Самые простые вещи.
— Ты неизменно разборчив в работе, выбираешь лишь то, что тебе по душе?
— Нет, не смотря на то, что хотелось бы, само собой разумеется. Но я так как всего лишь актер, а любой актер сообщит тебе, что отыскать хороший сценарий весьма тяжело. Мы годами ожидаем чего-то особого, соглашаясь по ходу трудиться в тех фильмах, на каковые не дал согласие бы в других событиях.
Я трудился в различных жанрах, в проходных фильмах, не оставляющих какого-либо заметного следа, но это работа, однако. Я — трудящийся актер, а не кинозвезда. В случае если же случается заметить хороший сценарий, как при с «Матрицей», к примеру, то, само собой разумеется, ты прилагаешь все усилия, для получения роли. В то время, когда я прочёл сценарий «Матрицы», то был поражен тем, какая увлекательная мысль, роль.
Мимо для того чтобы пройти было нельзя.
(Тут Киану поскромничал, само собой разумеется. В 2006 году программа Entertainment Tonight по итогам опроса через интернет поставила его в десятку самых любимых звезд американского кино.)
— Ты думаешь, будут еще фильмы из данной серии?
— Не знаю, пологаю, что нет. Я понятия не имею, чем занимаются на данный момент братья Вачовски, что планируют. Я всего лишь актер, мне не известны замыслы студий либо режиссеров.
Вот в случае если обо мне вспоминают, то, само собой разумеется, я с интересом разглядываю предложение.
— Ты желал бы повторить театральный опыт? Так как Генри в фильме играется чеховского храбреца. Лопахина, думается.
— Да, весьма желал бы. Я обожаю театр.
— Возможно, что-то из Нила ЛаБута?
— Да, совершенно верно. «Нил, позвони мне!» (Смеется.) Я бы с удовольствием, правда.
— Ты нормально наблюдаешь себя на экране в каком-то фильме, либо тебе, как многим вторым актерам, это не нравится?
— Время от времени мне попадаются на ТВ фильмы, где я трудился. Ты знаешь, я в большинстве случаев наблюдаю фильмы, а не на себя в фильме. И без того произошло, что я был занят в нескольких фильмах, каковые мне весьма нравятся сами по себе.
К примеру, в то время, когда «Помутнение» появляется на ТВ, я в обязательном порядке наблюдаю.
— Но в том месте как бы не ты в действительности.
— И я, и не я. (Радуется.) Больше все-таки я. Но мне фильм нравится сам по себе. Я весьма обожаю фильм «На гребне волны», я постоянно смотрю его с наслаждением.
— Ты много снимался в романтических комедиях.
— Ну, не совсем комедиях и не так уж большое количество. Я на данный момент разрабатываю проект романтического фильма,прекрасно, романтической комедии под рабочим заглавием It’s not me, it’s you. Я пологаю, что для романтической комедии крайне важно иметь связь между храбрецами, весьма хороший язык, увлекательные неприятности, что-то, что не дает им быть совместно, либо что-то, что держит их совместно, не обращая внимания на.
Классика. Я ничего нового тут не смогу сообщить. Химия, связь между храбрецами — пожалуй, все-таки самое ответственное в романтической комедии. У меня была весьма хорошая химия с Сандрой Буллок, мы хорошая экранная пара.
С Верой Фармигой также, по-моему. У нее и с Клуни также хорошая связь. Имеется актрисы, с которыми все легко получается.
Это неизменно громадная успех — трудиться с таковой актрисой.
— В «Криминальной фишке» речь заходит об ограблении банка. А ты сам в жизни крал?
— В молодости да, бывало. Тут, в Торонто. (Радуется.) По большей части мелочи всякие: шоколадки, конфеты. Я не забываю, в один раз по окончании обеда, в то время, когда было нечем себя занять, я и мой друг тогда, Фред, пробовали разработать замысел ограбления банка.
Мы сделали вывод, что сможем пробраться в банк как бы в рамках исполнения школьного задания, дабы определить побольше о защите банков от грабителей. Так мы собирались выяснить все секреты охраны этого банка, размещение сигнализации и всякое такое, дабы позже его ограбить. Мы превосходно совершили время в обдумывании этих замыслов, но до дела не дошло: необходимо было возвращаться к себе ужинать.
— Имеется у тебя какой-то любимый момент в каком-то фильме, таковой, дабы ты почувствовал что-то особое?
— Я пологаю, что для меня это последняя сцена в «Пророке», в то время, когда девочка в машине падает за храбрецом. Это фильм для того чтобы уровня, в котором было бы только весьма интересно трудиться. Формализм либо натурализм в нем контролируется кинематографически, хаос контролируется. Язык поразительный.
Это сверхсложный фильм для воплощения, тут требуется весьма правильное познание того, что делаешь.
— Но дабы попасть в таковой фильм, что актер обязан представить?
— Я не знаю, это зависит от режиссера.
— Я говорю о том, что у каждого кинематографиста существует определенное представление о том либо другом актере, основанное на его прошлых работах.
— Возможно, но, знаешь, я больше сосредоточен на моих собственных ощущениях, чем на ощущениях кого-то довольно меня. (Смеется.) Либо я тебя не осознаю.
— Возможно, я говорю о стереотипах. Тебя видят больше как романтического храбреца либо храбреца экшна. ДиКаприо постоянно говорит, что ему приходится бороться против того, каким люди его видят.
— Да?! Я не знаю, каким меня видят. И меня это не весьма тревожит. Необходимая роль постоянно находит меня в необходимый момент. (Радуется.) Я не знаю, возможно, и тревожит в какой-то момент, это зависит от того, кто режиссер фильма, где мне весьма хочется быть. (Смеется.) это зависит от многих вещей. Я трудился в различных жанрах и не воображаю, как меня возможно подогнать под тот либо другой стереотип.
Не знаю. Но как я могу внушить режиссеру: «Прошу вас, поразмысли обо мне»? У него собственный видение храбрецов.
— Как ты себя ощущаешь, в то время, когда тебе попадаются на глаза нехорошие рецензии на фильмы с твоим участием?
— (Через ухмылку) О, я плачу, плачу безутешно и рву на себе волосы. (Смеется.) Проклинаю критиков за непонимание.
— Нет, без шуток, ты просматриваешь, что о тебе пишут?
— Стараюсь не просматривать. В то время, когда не ищешь это целенаправленно, в большинстве случаев ничего для того чтобы на глаза не попадается.
— Кого тебе более всего весьма интересно играться — романтического храбреца, храбреца боевика? Ты столько сыграл в различных фильмов, кроме того у Бертолуччи отметился в «Мелком Будде».
— О да! Бертолуччи (выговаривает по слогам с итальянским выговором). Вообще-то тяжело сообщить.
Самый увлекательный фильм не зависит от жанра, в котором сделан. Наслаждение от работы не зависит от жанра, это зависит от того, с кем ты трудишься, какие конкретно отношения складываются с актерами, с режиссером, с материалом. Мне тяжело выделить какой-то один фильм, что бы мне запомнился больше всего тем, что я взял наслаждение от работы. Я постоянно получаю огромное наслаждение от работы, и отношения с актерами складываются неизменно прекрасно. И режиссеров я обожаю и уважаю.
Возможно, я легко удачлив в этом? Не знаю.
— Ты думал когда-нибудь сесть в режиссерское кресло?
— Возможно, когда-нибудь я сделаю фильм про кунг-фу.
— Ты без шуток?
— Да, полностью.
— Но из-за чего кунг-фу?
— Я разрабатываю одну историю. И в том месте имеется персонаж, у которого сильны амбиции в боевых искусствах и кунг-фу в частности. Возможно, я сам сниму данный фильм.
— И играться также в том месте будешь?
— Да, злодея. (Смеется.) Главный герой — китаец, и фильм будет на китайском языке. Это была бы хорошая роль для Джеки Чана. Это комедийный темперамент.
А он потрясающий комический актер.
— И ты будешь учить китайский для этого?
— Нет, я так как злодей, а злодеи говорят на британском в основном. (Смеется.)
— Ты только что закончил фильм «Поколение потерянных». О чем он?
— Это о юноше, что возит двух девушек-девушек легкого поведения.
— Это драма?
— В каком-то смысле, да.
— Ты имел возможность бы назвать режиссера, с которым весьма желаешь трудиться?
— М-м-м, я пробую сделать один проект с Дэвидом Финчером, мне весьма бы хотелось поработать с Софией Копполой.
КиноПоиск сохраняет надежду встретиться с актером еще неоднократно, дабы вытянуть из него побольше. У актера на выходе два фильма: «Поколение потерянных» и «47 ронинов».
Создатель Наталья Хиггинсон
