Отзыв на фильм седьмая печать (det sjunde inseglet, 1956)
Данный фильм первенствовалфильмом Бергмана, что я взглянуть в собственной жизни (на ретроспективе на канале Культура — следом шли Осенняя соната и Персона). Сначала я не весьма им проникся, поразившись гениальности Персоны, но со временем как раз Седьмая печать стала для меня наиболее ценным, самым личным фильмом Бергмана.
Данный очень способный создатель был совсем прав, как-то увидев, что Седьмая печать — это единственный фильм, что будет близок каждому, потому что всем нам нужно будет встретиться со смертью. Бергман в предельно лаконичном, отточенном до совершенства фильме задаёт самые глобальные вопросы и не даёт ответов, предлагая зрителю думать самому. Имеется ли в жизни суть, что не уничтожается смертью? Для чего живёт человек в нашем мире?
И как согласиться с тем, что существует смерть? Если бы всевышний существовал, как бы вынес я, что я не всевышний? писал Ницше.
Картина Ингмара Бергмана Седьмая печать только формально разворачивается в декорациях средневековья. Подставьте любое второе время — ничего не изменится. Но на долгое время впечатлительный зритель, талантливый сопереживать не только преступникам из Бумера либо Бригады (вот он — храбрец отечественного времени!), запомнит глубинное отчаяние рыцаря Антония Блока, добропорядочного солдата, ушедшего от семьи сражаться за веру.
Десять лет он наблюдал в глаза смерти, уже какое количество раз в мыслях умирал в каждом сражении — и для чего? Разве хорош его смерти святой град Иерусалим, где необходимо обезопасисть от мусульман гроб Господень? И имеется ли он по большому счету — Всевышний?
Антоний Блок внутренне погиб (позднее мотив смерти при жизни проявится в другом ответственном фильме Бергмана Земляничная поляна), но не сильный росток судьбы ещё теплится в нём. И он желает знать не о себе — про себя он в далеком прошлом решил, а о всём человечестве — для чего любой человек живёт на свете, где везде глад, скрежет и мор зубов. очень способным прозрением Бергман сводит собственного храбреца с самой смертью (фу-фу, позор Брэду Питту — Бенгт Экерот — подлинная смерть!).
Он готов погибнуть и хочет этого, но перед смертью он желает осознать, для чего человек живёт. Отсрочка, эта смертью — один сутки. Сутки как целая вечность. И игра в шахматы, три кона. Проиграет Блок — заберёт его смерть, победит — нет. А шахматы — это как зеркальное отражение всей конструкции фильма. Как на шахматной доске имеется тёмные и белые клетки, так и в Седьмой печати Бергман сталкивает противоположные вещи.
безверие и Вера, жажда жизни и желание смерти, любовь и жестокость. Сначала они играются на фоне воды и поля, как словно бы другими словами ставка на кон, но в третьем раунде на кону уже семья бродячих актёров, с которой волею судьбы Блока свела жизнь.
Вера — это такая мука. Всё равняется, что обожать того, кто скрыт во мраке и не являет лица, как ни кричи. Но на данный момент это внезапно стало не ответственным.
Это утратило каждый суть… Я запомню данный момент, данный покой, безмятежность, чашу молока, дремлющего Микаэля, Ёфа с лютней, ваши лица в вечернем сумраке. Я буду нести это воспоминание так аккуратно, как будто бы в моих руках чаша, до краёв наполненная парным молоком.
Это будет источником радости и моим знаменем.
Видя их привязанность и любовь друг к другу (а кличут ихИосиф и Мария — ну как святое семейство), Антоний Блок осознаёт, как многого он лишился, десять лет защищая Иерусалим от сарацинов. Подлинная святость в человека, а не где-то вовне. Семья куда серьёзнее всех реликвий мира. А любовь — это то, что освещает путь человека среди мрака судьбы.
До конца жизни.
Бергман уже в Седьмой печати обосновывает евангельскую идея, что Всевышний — это любовь. Поиск Всевышнего вне себя ведет к отчаянию и пустоте. А любовь к фантомам, созданным людьми, есть только жалкой тенью единственно священной любви — любви к человеку.
Не просто так кроме этого, что младенец Микаэль, которого так обожают родители, сопоставляется с самим Иисусом, не смотря на то, что лишь начинает жить. Жизнь — воистину священный дар природы, и его не стереть с лица земли смерти. Потому что жизнь, как феникс, постоянно рождается снова.
Антоний Блок не отыскал подтверждения существования Всевышнего, но он получил значительно большее. Смысл жизни в самопожертвовании. Видя, что проигрывает, смерть начала интересоваться спутниками рыцаря, среди них и семьёй актёров.
Победит он — погибнут они. Никто не погибнет вместо меня — окончательный императив философов-экзистенциалистов. Блок поддался смерти и проиграл, но а я и не увидел. Партия со смертью внезапно стала неважной.
Он выполнил собственный долг человека и воина, дав собственную жизнь, дабы жили другие.
Финальная сцена фильма происходит в замке Блока, где он, наконец, видится со своей женой, которая ожидала его десять лет. Лишь он изменился, и уже не тот, кого она обожала. Мой дом — моя крепость. Но только до тех пор пока имеется любовь.
Но стоит ей уйти — и вот уже смерть в образе клоуна стучится в дверь, дабы, выполнив танец смерти, увести процессию в страну теней.
И не так уж принципиально важно имеется ли Всевышний. Основное, что имеется любовь.
Оценка: 10,5
