Постановщик трюков сирил раффаэлли о работе с бессоном
Сирил Раффаэлли — правая рука Люка Бессона, быть может, лучший каскадер Франции и один из самых востребованных трюкачей в мире. Как раз благодаря ему такие супергерои, как крепкий орешек Джон Макклейн, перевозчик Фрэнк Мартин, таксист Даниэль Моралес и многие другие, смогли столь эффектно расправиться со собственными экранными недругами.
Обладатель брутальной железной силы и внешности воли, он трудится с легендарнымиактерами, но далеко не постоянно находится в их тени. Как, к примеру, в «13-м районе» и его сиквеле, где Раффаэлли выполняет одну из основных ролей — капитана Дамьена Томасо.
Не так в далеком прошлом Сирил Раффаэлли побывал в России, приняв участие в съемках остросюжетного фильма «Газгольдер». Какие конкретно драки развязал французский каскадер на отечественной земле, мы определим уже 24 апреля. В преддверии премьеры КиноПоиск созвонился с Сирилом Раффаэлли, дабы поболтать о его непростой, но очень увлекательной работе.
— Сирил, вы чемпион Франции по китайскому боксу, превосходно обладаете различными единоборствами. Но как вы появились в кинобизнесе?
— В случае если кратко, то мне повезло. Я весьма рано осознал, чего как раз желаю от судьбы, а конкретно понял это в 6 лет. Как раз тогда я начал заниматься рукопашным боем (и до сих пор им занимаюсь). В 13 лет я поступил в Национальную цирковую школу Анни Фрателлини.
Параллельно я изобретал личные трюковые техники и смог достигнуть хороших результатов. Я начал работату в цирке, в то время, когда мне было 14 лет, гастролировал по миру. Позже был мюзикл Starmania, новые гастроли, а позже юмористическое телешоу, где я дублировал известных комиков.
Что касается кино, меня неизменно в том направлении тянуло, это была заветная мечта.
Пожалуй, первым большим кинопроектом, в котором я был задействован, стала «Колония» с Жан-Клодом Ван Даммом. Я был его дублером. А позже все закрутилось.
Я начал работату каскадером, постановщиком трюков в самых различных лентах.
— А как отличается подход к постановке трюков во Голливуде и Франции?
— В Голливуде, в то время, когда ты сотрудничаешь с Universal, 20th Century Fox либо Marvel, у тебя нет права на неточность. Ставки довольно большие. И еще один принципиальный момент — это, очевидно, бюджет.
В Голливуде возможность сделать совсем немыслимые вещи значительно выше, чем во Франции. К примеру, в «Крепком орешке 4.0» я ставил сцену, в которой необходимо было въехать на машине в бутик, взорвать вертолёт и автомобиль. И все это происходило на самом деле, никаких эффектов. Позволить себе что-то подобное во Франции — это сложно и через чур дорого.
Что касается Голливуда, стоит подметить, что в том месте все практически развёрнуты на безопасности. Кроме того в то время, когда необходимо сделать что-то несложное — к примеру, перепрыгнуть с крыши одного строения на второе, — каскадер обязан делать данный трюк со страховкой. Такие у них законы.
Во Франции с этим несложнее. Время от времени возможно применять страховку, время от времени — нет. Но по большому счету несложнее всего снимать такие вещи в государствах наподобие Румынии либо Сербии.
В том месте нет никаких ограничений на законодательном уровне.
— Вы большое количество трудились в азиатском кино. Какой фильм вам запомнился больше всего?
— Возможно, «Поцелуй дракона», где у меня была рукопашная схватка с Джетом Ли. Попасть в данный проект было огромной успехом, причем совсем неожиданной. Я был впечатлен.
Азиатские звезды для того чтобы уровня ни при каких обстоятельствах не трудились с французами. Но всем весьма понравилось то, что оказалось в итоге, а также Люку Бессону. Как раз именно поэтому фильму он позвал меня на одну из основных ролей в «13-м районе».
— Как вы по большому счету придумываете трюки?
— Первое, чем я руководствуюсь: я обязан изобрести что-то такое, чего еще никто ни при каких обстоятельствах не видел. Мне весьма нравится искать идеи. Я наблюдаю много фильмов, вижусь с огромным числом людей, знаю всех актеров боевиков, знаю, на что они способны.
И, что принципиально важно, я уделяю сценарию довольно много внимания. Я стараюсь разрабатывать все трюки так, дабы они органично вписывались в сюжет. Я не создаю трюки для трюков.
Я ставлю драки так, дабы они соответствовали характеру персонажей, дабы отражали сценариста и задумку режиссёра.
Не поразмыслите, что это хвастовство, но с моей командой мы можем поставить каждые трюки, чего бы в том месте ни было в сценарии. Горные лыжи, парашюты, парапланы — для нас нет ничего неосуществимого. Без шуток.
Кроме того в случае если мне в голову приходит, казалось бы, совсем безумная мысль, мы начинаем над ней трудиться, медлено прорабатывая небольшие подробности. К примеру, необходимо упасть с высоты 5—6 метров, приземлиться на балкон, спрыгнуть оттуда на машину, а после этого на асфальт, и все это мелкими шажками, со страховкой, матами. Начинаем с очень небольшая высоты, с 2 метров, после этого переходим на 2,5 метра, после этого на 3 метра и т. д. Все с защитой, очевидно.
По причине того, что — и я желаю это выделить — за всю мою практику у нас не было ни одного несчастного случая во время съемок. И вот трюк, что казался неосуществимым (по причине того, что мы опасаемся того, чего не знаем), оказывается выполнимым. Это как обучиться кататься на мотоцикле. Сперва ты едешь весьма медлительно, а через пара месяцев спешишь со скоростью 220 км/ч по автобану. «
Кроме того в случае если мне в голову приходит, казалось бы, совсем безумная мысль, мы начинаем над ней трудиться»
Только в то время, когда мы понимаем, что все получается идеально (и лишь так!), возможно включать камеру. В сутки съемок мы убираем все маты, всю защиту. Каскадер на зубок знает собственную роль.
Мы то, что делали в течение нескольких суток на репетиции. И приобретаем тот впечатляющий трюк, какой и желали сделать, по причине того, что выглядит он весьма реалистично, поскольку мы все делаем вживую. Это выглядит на экране более правдиво и впечатляюще.
— Согласитесь, вам бываете страшно, в то время, когда вы делаете страшные трюки?
— Честно сообщу, что да. Несчастные случаи происходят со всеми. И, мне думается, опасаться — это принципиально важно.
По причине того, что если ты не испытываешь страха, то не будешь так шепетильно подготовиться, обдумывая все до небольших подробностей, и тогда риск взять травму значительно выше. Само собой разумеется, нулевого риска не существует в принципе. Главная цель при исполнении трюка, где имеется высокая возможность травмироваться либо кроме того умереть, — это сокращение до минимума данной возможности.
Весьма серьёзна работа в команде, проработка мелочей.
Да, ужас имеется, но я его встречаю во всеоружии. Я его осуществляю контроль. По причине того, что, в то время, когда опасаешься через чур очень сильно, возможно стать страшным для других и себя самого. В таком случае голова у тебя забита пессимистичными мыслями, каковые ни к чему хорошему не приводят. Каскадер обязан опасаться, но не через чур очень сильно.
Принципиально важно выполнять данный баланс.
— Существуют ли какие-то тренды в мире кинотрюков? Какие-то актуальные веяния?
— Мне думается, что нет. Они имеется в кино, и если ты желаешь быть на высоте в данной профессии, то нужно за ними следить. На мой взор, каскадер обязан быть самым лучшим спортсменом в мире. Он обязан мочь делать все: скоро бегать, совершать парашютные прыжки, руководить гоночным автомобилем и, в случае если необходимо, взорваться вместе с ним (очевидно, пребывав в особом огнезащитном костюме).
Правило номер один для каскадера — быть пластичным и эластичным во всех смыслах этого слова. Кроме того в то время, когда ты не занят на съемках, ты обязан ежедневно тренироваться и постоянно пребывать в поиске новых идей. Непрерывно оттачивать мастерство.
Стремиться сделать то, чего еще никто не делал, пристально замечая за тем, что происходит в мире кино.
— Допустим, вы придумали какой-то трюк. А если он не нравится режиссеру? Как по большому счету режиссеры ограничивают вашу фантазию?
— В большинстве случаев, режиссеры меня оставляют в покое, мне доверяют. Наряду с этим я открыт к сотрудничеству, к критике. В случае если режиссеру что-то не нравится, мы находим неспециализированный язык.
Принципиально важно только то, что окажется в итоге. Так как мы одна команда, я не один. Чем лучше все знают друг друга, тем лучше итог.
— Вы большое количество трудитесь с Люком Бессоном. Каково быть с ним в одной команде? Как он ведет себя на съемочной площадке?
— Мы начали сотрудничество с «Жанны Д’Арк». Потому, что это было в самом начале моей кинокарьеры, сам факт участия в таком большом проекте для меня означал довольно много. Это был красивый сон.
Позже я сделал больше 20 фильмов с Бессоном: «Перевозчик», «Такси», «13-й район» и другие — и любой раз это было незабываемо. Он именно тот режиссер, что никак не ограничивает мою творческую свободу. Да, время от времени приходится что-то обсуждать, по причине того, что то, что желаю сделать я, расходится с его мнением. К примеру, в то время, когда мы ставили сцену драки для второго «Перевозчика», он мне дал лист бумаги, на котором было написано: «Фрэнк входит в помещение.
Видит семерых нехороших парней. Драка. Фрэнк выходит из помещения». И это все. И делай с этим все, что лишь желаешь. Он дает свободу, по причине того, что заинтересован в самом отличных показателей. Многие говорят, что с Люком сложно трудиться, по причине того, что он перфекционист.
Но мы с ним превосходно ладим. Возможно, по причине того, что я сам таковой.
— В настоящей жизни вы также дружите?
— Честно говоря, дружить с Люком не так-то легко. Я весьма высоко ценю его талант, он восхищает меня как человек. Но его ни при каких обстоятельствах нет на месте, он в постоянных разъездах. не забываю, в то время, когда я был в промотуре с фильмом «13-й район» и появился в какой-то стране, мне говорили, дескать, как жаль, что вы не застали Люка, он был тут намедни.
Он везде в один момент. Единственный метод поддерживать с ним отношения — созваниваться время от времени. Со мной, кстати, также сложно дружить, я также неизменно в дороге.
— Вы трудились не лишь над полнометражным «Перевозчиком», но и над сериалом. Имеется ли какая отличие в постановке трюков для громадного экрана и мелкого?
— Основная отличие — это деньги и время. Я трудился лишь над шестью первыми эпизодами первого сезона и после этого ушел оттуда. Моей задачей была постановка первых серий, каковые должны были быть близки к фильму «Перевозчик». И в этом была главная сложность. По причине того, что мне необходимо было поставить такие же трюки, как в фильме, но на это было мало времени, не было возможности отрепетировать все как направляться. Приходилось большое количество импровизировать.
Это было непросто. К примеру, у нас была актриса, которая ни при каких обстоятельствах не занималась рукопашным боем, не была спортсменкой. В неспециализированном, было нужно попотеть.
— Вне съемочной площадки вы кроме этого ведете экстремальный образ судьбы?
— Да, как раз так. Плюс я неизменно что-то придумываю. У меня неизменно с собой имеется блокнот, куда я заношу идеи, каковые неожиданно приходят мне в голову. В то время, когда я не занят работой, я кроме этого ищу яркие ощущения, держу себя в форме, как и вся моя команда. К примеру, совершаю парашютные прыжки.
Сравнительно не так давно я ездил в Марокко на два дня, дабы заняться парашютным спортом с тремя участниками моей группы. Я веду сумасшедший образ судьбы. Мне весьма нравятся слова Конфуция: «Выберите себе работу по душе, и вам не нужно будет работать ни одного дня в собственной жизни».
Именно это случилось со мной.
— В прошлом году вы побывали в отечественной стране, где ставили трюки для фильма «Газгольдер». Какие конкретно впечатления у вас остались от работы с русскими артистами?
— Мне весьма понравилось трудиться в России. Это страна, которую я постоянно оценивал весьма высоко. В то время, когда я был ребенком, то, затаив дыхание, наблюдал соревнования по гимнастике, где русские стабильно показывали чертовски прекрасные результаты. Для меня они были храбрецами. В то время, когда я получал образование Национальной цирковой школе, у нас был превосходный учитель, чемпион России по воздушной гимнастике. Он мне многое дал. Мне нравится перфекционизм, свойственный русским спортсменам.
Мне это близко.
Что касается кино, мне думается, что у него имеется немыслимый потенциал. Его до тех пор пока незаслуженно обходят вниманием в мире, но все изменяется на глазах.
Создатель Елена Васильева
