Превосходство борна
В позапрошлом году еще «Идентификация Борна» похоронила вместе с источником Роберта Ладлэма целесообразность и любую достоверность интернационального шпионажа. «Превосходство Борна» сейчас лишь поставило на могиле громадной железный крест. Всю дорогу сидишь и вычисляешь, кому это может понравиться. Больше вычислять нечего.
Кадр из фильма
Мэтт Дэймон-Джейсон Борн три года нормально жил с Франкой Потенте на острове Гоа, но вот кто-то в Берлине расстреливает кого-то, зачем-то покинув везде его отпечатки и следы. «От него так желали избавиться». Так так как избавились уже в первой серии, для чего опять будить дремлющую собаку? Но собаку будят прицельно. Тот, кто в Берлине расстреливал американцев с русским выговором, расстреляет на Гоа машину Борна вместе с Франкой и, представьте себе, это не спойлер, а самое начало.
Лишь уже забавны пара вещей. В то время, когда автомобиль русского киллера гнался за борновским внедорожником, джип все время сильно сворачивал – налево и вдаль, направо и вдаль – а киллер ехал сурово по прямой. Однако, они не разминулись. Не будущее.
В то время, когда джип все-таки утонул, подводное прощание Борна с убитой дамой вылилось чисто в сказку Андерсена «Русалочка». Другими словами напротив: какое количество может проплавать без акваланга убитая русалка, не вопрос – вопрос, сколько пузырьков выпустил Борн, пока продолжительно вылезал из внедорожника с заклинившей дверью, позже продолжительно извлекал убитую, пробовал ее оживить, а позже еще замечал, как она отплывает на дно.
Кадр из фильма
Дальше – больше. Разбуженная собака отправилась в Европу, и ее засекли в Неаполе. Целый Неаполь оцеплен, дабы Борн не просочился с мобильником, скраденным у американского консула. На мобильнике – разговор консула с ЦРУшницей, ведущей дело Борна. В том месте имеется кое-что полезное про место, мотивировки и время, куда и для чего идти. Но вот, удирая от общей погони, Борн опять и опять прослушивает в записи одно-единственное место: «Он вооружен и весьма страшен. 14 дней назад он в Берлине убил двоих».
Пациент, что ли, данный юноша, в случае если его ловят на каждом перекрестке, а он, уже сориентировавшись до Берлина, отвлекается от вождения, дабы опять прослушать, как он «страшен»? Дальше еще больше. Сцена с ЦРУшниками в берлинской гостинице хороша школьных произведений: «Что они сделали? – Они вывели к подъезду всех жильцов и сравнивают фотографии». В то время, когда же, наконец, «Москва, Москва, как много в этом звуке…» – легко возможно уписаться.
Нет, слава всевышнему, не по причине того, что Зимний дворец был на Красной площади, с этим все нормально. Но с острова Гоа через Неаполь, Амстердам, Берлин и всю Европу Джейсон Борн ехал до Зюзина-Козюлина с одной-единственной целью – просить прощения перед отечественной милой Оксаной Акиньшиной, выжившей дочкой убитого им три года назад олигарха Невского (он же Несский, Неске и т.д. по всему ходу фильма). Он не помнил, кто она, что и по большому счету, с какого именно бодуна, но в то время, когда замаячила возможность извиниться, тут же ею воспользовался. В это же время, за ним всю дорогу гнались ЦРУ, ФСБ, Интерпол, гестапо, сигуранца…
Кадр из фильма
Когда-то, практически синхронно с фурором «Врача Ноу», в пику гламурному Бонду ехидные британцы придумали нечистого Памера, что продемонстрировал, почем фунт компромата без мартини и бикини («Дело Ипкресс», «Похороны в Берлине», «Мозг за миллиард долларов»). Но в то время, когда настоящее основание интернационального шпионажа, «противостояние двух совокупностей», начало переезжать в простой блошиный рынок, завязанный на «диктатуру американской совести», Памер негромко слинял, и логично осталась одна сказка о Бонде – чудесная сладкая сказка.
В случае если похождения Борна сейчас собираются подхватить «нечистую» эстафету, нужно не Карлоса заменять на негра («Идентификация Борна») и не китайскую шишку на русского олигарха («Превосходство Борна»). Нужно делать шпиона настоящим так, дабы «диктатура» его опасалась и в итоге умылась. Фильм имел возможность бы оказаться, если бы Джейсон появился вовсе не тем, чем выясняется в финале, а родным сыном Ахмата Кадырова, братом Ясира Арафата, сватом Бин Ладена либо лучше – рядовым «Тигром Лама-и-Тамил».
Как, в итоге, тамильцы отдалены от гоашцев?
Но поменявший на сиквеле «свободного» Дага Лаймана постановщик Пол Гринграсс ни на 60 секунд на съемках не забыл, к сожалению, что он известен как обладатель «Золотого медведя» на Берлинском фестивале за фильм «Кровавое воскресенье» (заунывная реконструкция расстрела ирландской демонстрации в Ольстере начала 70-х годов). Он отлично осознал, что не имеет значение, какую липовую заунывность ты снимаешь: основное – премия.
Вот и в «Превосходстве Борна» неважен любой полный бред, основное – дабы схема этого бреда была аналогична той, что сделала супер-бокс-офис «Идентификации Борна». Дети ловятся на супер-самоидентификацию, не требующую ровно никаких упрочнений: «где бы ни трудиться, лишь бы не трудиться». Исходя из этого жалкий Мэтт Дэймон – опять у нас лучше всех. Как он опять внезапно на автомате уделывает неприятелей в неаполитанской дежурке. Как опять ползет из берлинской гостиницы по отвесной стенке.
Как кроме того опять дарует «само-ноу-хау»: спасаясь от берлинских милицейских на метро-мосту на вокзале Zoo (не смотря на то, что Шпрее в том месте, как в фильме, рядом не текло), Дэймон перепрыгивает через рельсы под самым носом мчащегося поезда, и для того чтобы совершенно верно зримого трюка вправду в далеком прошлом не было.
Кадр из фильма
Понравится детям, каковые ни при каких обстоятельствах не видели Берлина, и Неаполя, Амстердама, острова Гоа, ЦРУ, ФСБ, гестапо и сигуранцы. Единственное, разрешающее нормально отпустить детей в кинотеатр – нас в «Превосходстве Борна» хотя бы не оскорбляют прямо. Начиная с Киевского вокзала, супермаркет на Кутузовской, эстакада и Краснопресненская набережная на Маяковке сняты верно, по логике вещей.
Так приблизительно возможно ехать – это громадное утешение.
