Рецензия на фильм «судья»
Оправдать — совсем не то, что забыть обиду и т. д. и т. п. Но для всего этого отыскана столь верная интонация, что как-то забываешь, что миллион раз видел это в других фильмах.
Хэнк Палмер — успешный муниципальный юрист, ни при каких обстоятельствах не упускающий случая отлить своим оппонентам на ботинки (время от времени это не метафора), — едет в провинцию на похороны матери. Поездка обещает стать для Хэнка нешуточным опробованием.
У него непростые отношения с братьями, непростые отношения с девушкой, в которую он был влюблен еще в школе, непростые отношения с городом, из которого он в один раз уехал на концерт Metallica, да так и не возвратился.
Отца Хэнка — судью, что 40 с лишним лет олицетворял в этих местах порядок и закон, обвиняют в убийстве.
Как вы уже, точно, додумались, у Хэнка — непростые отношения с папой. Ему не приходилось сталкиваться с подобными делами в Чикаго — в этом случае юристу будет легче убедить присяжных, чем договориться с собственным клиентом.
Критики ругают Дэвида Добкина за то, что он так и не смог определиться, что снимает — адвокатский триллер либо громадное фестивальное кино об искуплении, прощении, возвращении к себе и других важных вещах. Упрек — необычный, потому, что «Судья» замечательно трудится и как первое, и как второе.
Детективная интрига умело вплетена в контекст домашней драмы, условное «Время убивать» видится с эдаким собирательным «Элизабеттауном».
Добкин помой-му сыплет банальностями. Циник в сшитых на заказ тысячедолларовых доспехах оттаивает над школьным фотоальбомом. Люди в провинции — честнее, лучше, лучше корыстных и суетливых жителей мегаполиса.
Оправдать — совсем не то, что забыть обиду и т. д. и т. п. Но для всего этого отыскана столь верная интонация, что как-то забываешь, что миллион раз видел это в других фильмах.
Возможно, при всех преимуществах местных режиссуры и сценария, эффект был бы не столь могучим, будь несложнее каст.
Единственный вопрос — для чего создателям фильма пригодился Билли Боб Торнтон, чей храбрец по результатам легко проигрывает в ясности собственному складному стаканчику.
Что касается Роберта Дювалла и Роберта Дауни-младшего — этим двоим очень просто довести до катарсиса самого придирчивого и черствого зрителя.
Первый на 84 году заматерел до того опытного величия, в то время, когда чувство любой сложности дается легким шевелением брови. Второй — нет слов, дабы обрисовать, как приятно видеть его в подзабытом амплуа человека, что, вопреки всему, не металлический.
Оценка: 8/10.
