Реда катеб: «вим вендерс всегда находится в поисках нового»
Вим Вендерс укрепил собственную репутацию неутомимого экспериментатора, сняв интеллектуальное камерное кино на французском языке в формате 3D. «Красивые дни в Аранхуэсе» — новый фильм режиссера, поставленный по пьесе австрийского драматурга Петера Хандке, с которым кинематографист сотрудничал уже неоднократно.
Происходящее на экране возможно обрисовать парой фраз: женщина и мужчина средних лет делятся сокровенными воспоминаниями, сидя в беседке в летнем саду, но они в том месте не одни. За главными храбрецами из окна собственного дома замечает автор, что и придумывает их диалоги, насыщенные метафорами. Как раз диалоги — основная движущая сила сюжета, что на беглый взор может показаться скудным и тщетным, но, очевидно, это не верно.
Пристально присмотревшись, легко подметить задумку режиссера: женщина и мужчина — это Ева и Адам, олицетворяющие все люди, а сад, где они находятся, — эдем. И все слова, сказанные храбрецами в этом месте, имеют значение для каждого из нас. Осталось только расшифровать их.
В одном из эпизодов фильма появляется музыкант Ник Кейв, а на главные роли Вим Вендерс пригласил французских актеров, трудящихся как в кино, так и в театре. Даму сыграла Софи Семен, супруга Петера Хандке, которая уже в один раз снималась у Вима Вендерса и Микеланджело Антониони в их совместном проекте «За тучами».
Роль мужчины выполнил обладатель премии «Сезар», Реда Катеб, чьего появления в роли джазового гитариста Джанго Рейнхардта ожидали с нетерпением на Берлинале (картина «Джанго» в текущем году открыла смотр). КиноПоиск встретился с Софи Семен и Редой Катебом и расспросил их о том, как им работалось с Вимом Вендерсом.
«Красивые дни в Аранхуэсе»
— Из-за чего, по-вашему, Вим Вендерс решил снять «Красивые дни в Аранхуэсе» — фильм, совсем не похожий на то, что он делал раньше?
Реда Катеб: Мне думается, Вим Вендерс — это режиссер, что постоянно находится в отыскивании чего-то нового. Он не опасается рисковать, ставить опыты, владеет полной внутренней свободой, которая разрешает ему снимать фильмы так, как он желает. Для меня Вим Вендерс — это один из последних кинопоэтов. И «Красивые дни в Аранхуэсе» — весьма поэтичный фильм.
Более того, это смесь различных видов искусств — кино, театра, музыки, поэзии, живописи.
— А что вас привлекло в этом проекте?
Реда Катеб: Я взял письмо от собственного агента, в теме которого стояло имя Вима Вендерса. Я громадный поклонник этого режиссера, его фильмы крайне важны для меня. Помимо этого, мне нравятся работы Петера Хандке.
В то время, когда я лишь обучался актерскому мастерству, я обучался на его диалогах. Позднее у меня была возможность познакомиться с его творчеством еще ближе — последний спектакль, в котором я игрался, был поставлен по пьесе Хандке «По сёлам».
Фото: Donata Wenders
Но театр и кино — это не одно да и то же. В то время, когда я прочёл пьесу «Красивые дни в Аранхуэсе», я и представить себе не имел возможности, как из этого возможно сделать фильм. Я всецело доверял Виму, но участие в этом проекте было похоже на захватывающее и непредсказуемое приключение. Перед тем как приступить к работе мы втроем — я, Вим и Софи — жили семь дней в доме, где проходили съемки.
Это было весьма полезное время, в то время, когда мы имели возможность порепетировать без камер и определиться, какого именно рода историю мы желаем поведать зрителю. Было нужно запомнить текст громадного количества. Это было непросто, но сами съемки прошли гладко.
— Вы дословно следовали тексту?
Реда Катеб: Да, это не тот случай, в то время, когда возможно импровизировать, но на протяжении репетиций мы мало сократили текст.
«Красивые дни в Аранхуэсе»
Софи Семен: Это пьеса, исходя из этого выучить текст достаточно легко. Сложности были в другом. Дама, которую я игралась, должна была ассоциироваться со всеми дамами в мире.
Создать таковой образ — нелегкая задача. Она вспоминает собственную жизнь, приукрашивая кое-какие эпизоды, применяя силу воображения, но это не слова для слов, это метафоры, каковые должны быть понятны каждой даме на земле. Они оказывают помощь посмотреть вглубь себя, осознать и принять себя.
— Каков данный фильм с позиций дамы?
Софи Семен: Грустный. Она расстается с иллюзиями, скорбит о времени, которое уходит, чувствует себя одинокой. А мужчина, ее собеседник, наслаждается беседой, подталкивает даму к тому, дабы она делилась воспоминаниями и своими эмоциями. Но это красивая меланхолия, осознанно выбранная моей героиней.
Вопросы, каковые задает ей мужчина, — для нее это возможность высказаться, поведать о собственных эмоциях, это потребность, которую ей в далеком прошлом было нужно удовлетворить. Повторюсь, что эта дама — собирательный образ, да и то, о чем она говорит, — это фрагменты переживаний всех дам, каковые, с одной стороны, похожи, с другой — весьма различные. И в этом контексте печаль и одиночество дамы — это не что-то нехорошее либо хорошее, это легко часть нашей жизни.
«Красивые дни в Аранхуэсе»
Пьеса Хандке заканчивается на том, что храбрецы обмениваются взорами, и дама говорит: «Я желаю выпивать». У фильма мало второй финал, более открытый. женщина и Мужчина совершают совместное путешествие по мирам друг друга, и это их весьма сближает и обогащает. И ясно, что это не финиш.
Продолжение направляться.
— Петер Хандке принимал участие в создании фильма?
Реда Катеб: Он сыграл садовника. Но грубо говоря единственное, что он делал на этом проекте, так это держался в стороне. Как я знаю, изначально Вим разглядывал его на роль писателя, что следит за отечественными храбрецами из окна собственного кабинета.
Но позже он осознал, что Хандке это не весьма интересно, и роль садовника ему больше по душе.
— Съемки проходили в доме Сары Бернар. Это как-то оказало влияние на ваше настроение?
Софи Семен: Не очень. Было здорово мнить, как Сара Бернар ходит по этому дому, но я не могу заявить, что меня это воодушевляло либо вызывало какие-то особенные чувства. Но она покинула следы в этом доме.
С того времени, как она жила в том месте, дом практически не изменился. Сара Бернар выращивала в собственном саду рододендроны, и сейчас в том месте миллионы этих цветов, это прекрасно.
«Красивые дни в Аранхуэсе»
Реда Катеб: Это потрясающее место. Нам повезло, что съемки проходили именно там. Мы взяли возможность уединиться в этом уголке далеко от суеты большого города, от повседневных дел.
И погода была хорошей. Все те 12 дней, в течение которых проходили съемки, были солнечными. Не знаю, помогал ли нам в этом дух Сары Бернар либо легко у этого места хорошая энергетика. Как я уже сказал, до начала съемок мы совершили семь дней в этом доме и смогли прекрасно познакомиться с ним, привыкнуть к нему, к пьесе, друг к другу.
Это был необыкновенный и весьма поэтичный опыт. В этом доме снимают большое количество фильмов. Я уже бывал в том месте, в то время, когда игрался эпизодическую роль в одной картине.
Мне думается, кто-то из режиссеров в полной мере может сделать один громадный фильм, собрав по кусочкам все эпизоды, снятые в том месте.
Как Вим Вендерс растолковал вам собственный желание снимать данный фильм в 3D?
Реда Катеб: Вим желал создать объемную картину, дабы зрители были вместе с нами в этом саду, почувствовали пространство, которому в сценарии отводится особенная роль.
— Почувствовали ли вы отличие между работой перед простыми камерами и 3D-камерами?
Реда Катеб: Я бы не заявил, что имеется громадная отличие. Разве что было необходимо избегать лишних жестов и более скупо высказывать эмоции, по причине того, что 3D-камеры их гиперболизируют еще посильнее простых. Но на отечественных съемках это был весьма легкий вариант 3D, без огромной команды, обвешанной различной сложной техникой.
Это были легко камеры, каковые, само собой разумеется, сами по себе впечатляют — у них два объектива. Мы же на стульях, нам не требуется было танцевать перед этими камерами.
— Реда, фильм «Джанго», в котором вы сыграли ключевую роль, открывает в текущем году Берлинский кинофестиваль. Чего нам ожидать от данной картины?
Реда Катеб: Я пологаю, что неправильно ожидать чего-то от фильмов, необходимо их. В противном случае возможно разочароваться. Могу только сообщить вам, что «Джанго» — это не байопик. В фильме продемонстрирован год из судьбы Джанго Рейнхардта — французского джазового гитариста, что был одним из основателей стиля «цыганский джаз».
Воздействие картины разворачивается на протяжении Второй мировой, и это был весьма сложный период в жизни музыканта, связанный не только с музыкой, но и с политикой.
«Джанго»
— Благодаря «Джанго» и фильму Вима Вендерса вас будут лучше знать за пределами Франции. Планируете ли вы сейчас больше сниматься за границей?
Реда Катеб: Я стараюсь не строить конкретных замыслов, а просто живу сегодняшним днем. Мне нравится сниматься в зарубежных фильмах. К примеру, весьма утепленные воспоминания у меня остались от работы в картине «Вдалеке от людей» с Вигго Мортенсеном и в фильме Райана Гослинга «Как поймать монстра».
Я рад, что принимал участие в этих проектах, но понятия не имею, как много буду приобретать аналогичных предложений в будущем.
— Как вы подготовились к роли Джанго Рейнхардта?
Реда Катеб: Мне было нужно обучиться играть на гитаре — на это ушел год. В то время, когда я снимался у Вендерса, я вовсю осваивал данный инструмент — заучивал собственный текст и в один момент играл на гитаре. Я большое количество общался с представителями цыганской диаспоры, они приглашали меня к себе домой.
Для них Джанго — это всевышний, и помогать мне подготовиться к данной роли было для этих людей громадной честью.
«Красивые дни в Аранхуэсе»
— В фильме «Красивые дни в Аранхуэсе» музыка кроме этого играется ключевую роль. Вы обсуждали данный нюанс картины с режиссером?
Реда Катеб: Да, в то время, когда мы в первый раз встретились, мы много говорили об этом. Съемки проходили без музыки, никакого музыкального фона на площадке не было. Но в сутки, в то время, когда в том месте показался Ник Кейв и играл на рояле, мы трудились вместе с ним. Вим заявил, что слова песен — это часть сценария. И фраза, которой заканчивается фильм («Мир в огне, я обожаю тебя»), также имеет громадное значение.
Она дает надежду на лучшее.
— В то время, когда Ник Кейв был на площадке, вы игрались вместе с ним на гитаре?
Реда Катеб: Нет, я постеснялся. Я же всего лишь любитель, а он громадный музыкант.
— Ваш папа — знаменитый алжирский актер Малек-Эддин Катеб. Какой самый серьёзный опытный совет он вам дал?
Реда Катеб: Пробовать сохранить свободу, ни при каких обстоятельствах ничего ни от кого не ожидать. И наблюдать в будущее.
Создатель Елена Васильева
