Тимур бекмамбетов: «я б с удовольствием снял индийский фильм»
8 сентября. Кинотеатр «Аврора». 12:00. Пресс-показ «Девять» — полнометражного мультипликационного фильма, стартует с кукольного представления в фойе. Куклы до удивления похожи на храбрецов мультипликационного фильма, а маленький спектакль – собственного рода вступление к фильму.
Питерский показ раскрывается пресс-конференцией, где на вопросы журналистов отвечают продюсер картины — Тимур Бекмамбетов, озвучивший главного храбреца Константин Хабенский и Дмитрий Глуховский, трудившийся над наполнением и переводом картины её новым смыслом для русского зрителя.
Двумя часами позднее, наполненныевпечатлениями и чувствами от просмотра, мы усаживаемся в комфортные кресла длязадушевной беседы с Тимуром Бекмамбетовым.
«Девять» — ваш первый продюсерский проект в Голливуде. Кроме этого это совместная работа с Тимом Бёртоном. Как оказалось, что два режиссёра, у каждого из которых собственный личный стиль и уникальный кинопочерк, консолидировали силы для продюсирования работы третьего режиссёра.
Как проходил фронт работ? Оказалось весьма конечно, я кроме того не осознал, как как раз. Для меня кино – это неизменно не только фильмы, это ещё и возможность нового общения, которая для меня возможно кроме того серьёзнее. Оказалось так, что я для себя в данной картине отыскал большое количество родных мне моментов — в самой теме, в идее, в истории.
И, вероятнее, также самое случилось с Бёртоном. Ему это кино показалось весьма родным, как и мне, исходя из этого любой из нас привнёс и собственный опыт, и собственные знания, и собственную аудиторию, которая придёт на фильм и будет его наблюдать.
Режиссёры, на собственной шкуре опытные, как сложен процесс создания фильма, выступили в роли продюсеров картины другого режиссёра. Резко отличается такая динамика сотрудничества? Да, само собой разумеется. Я думаю, режиссёр возможно продюсером, в случае если у него достаточно такта, дабы не вмешиваться в процесс. Но потому, что мы были весьма заняты – Тим Бёртон снимал «Суини Тодда», а я — «Очень страшен» — на этом проекте нам было не до самоутверждения.
Мы осознавали, что вмешайся мы хоть раз и возьми на себя рычаги управления, нам будет необходимо и дальше оставаться у руля. Мы, конечно, этого не делали. Мы рекомендовали и принимали участие в дискуссиях с режиссёром Шэйном Эккером, но ни при каких обстоятельствах ничего ему не диктовали, по причине того, что осознавали: в один раз подавив в нём инициативу, мы выступим за режиссёра, и должны будем сами всё делать, а это уже вторая профессия. Плюс личный режиссёрский опыт работ с продюсерами в данной ситуации, предположительно, помог? Само собой разумеется.
По опыту легко было поставить себя на его место и осознать, чего не требуется делать. В базе «Девять» — короткометражка. Вы в первый раз с ней столкнулись, в то время, когда она номинировалась на «Вручения Оскара» в 2006?
Да, номинировалась она в 2006-м, а я встретился с ней в 2005-м, в то время, когда мне её передали на DVD в качестве короткометражного фильма. И одновременно с этим её передали Тиму Бёртону, что тогда, думается, был в Англии. Мы в один момент дали согласие заниматься этим проектом дальше, продвигали его, искали для него инвесторов, подбирали студию.
Уникальность этого проекта в том, что «Девять» — один из немногих мультипликационных фильмов, создававшийся по формуле производства, которая именуется negative pick up, в то время, когда студия финансирует фильм, но продюсер всё решает сам; он берёт деньги, создаёт картину и приносит уже готовый фильм. Студия не имеет права вмешиваться в его производство. Это весьма успешный и прямо скажем редкий случай. Да, это весьма успешный для нас вариант, потому когда благодаря ему мы смогли снять фильм за эти деньги.
В большинстве случаев это стоит вдвое дороже. В случае если ответственность лежит не на тебе, ты обязан всё время всё согласовывать с кем-то ещё, а сам процесс обходится дороже – ты начинаешь страховаться, на всякий случай делать что-то ещё, дабы иметь дополнительные запасные варианты. Ну а потому, что мы сами на себя взяли ответственность, сами данный крест несли, то всё оказалось значительно действеннее и экономичнее.
И с творческой точки зрения у вас показалась громадная свобода. Да, у нас было право на final cut, в то время, когда студия не имела возможности нам сообщить «прошу вас, перемонтируйте» и тому подобное. Но это случилось как раз за счет того, что у руля находились два режиссёра, которым студия доверяла как продюсерам.
У вас на данный момент на стадии предпродакшна и запуска сходу пара проектов, как в Голливуде, так и в Российской Федерации. Как отличается динамика производства в Штатах и тут? Сильно. В Штатах кинопроизводство весьма разнообразно. В том месте имеется фильмы за 10 тысяч американских долларов, за миллион, за 10 миллионов, за 100 миллионов а также за 300, как скажем «Аватар».
Совсем различные методы производства: имеется фильмы, на которых актёры трудятся безвозмездно, имеется такие, на которых по большому счету все трудятся безвозмездно, а имеется фильмы, на которых все летают на частных самолётах. Другими словами, в том месте мир кинопроизводства весьма разнообразен. В Российской Федерации он до тех пор пока ещё, к сожалению, значительно примитивнее. Нет таких возможностей, нет для того чтобы количества разнообразных экспертов.
Необходимо десять лет, дабы показались люди, каковые знают назубок, как рукоплескать «хлопушкой», как организовать площадку и без того потом. К сожалению, пока у нас их хватит фильма на два, другими словами в один момент в Москве, в Российской Федерации, возможно снимать два, максимум три фильма с настоящим производством, которое не зависит от случайностей и накладок. В Штатах – это машина, которая неимеетвозможности дать сбоя ни при каких обстоятельствах. У нас, к сожалению, этого до тех пор пока нет.
Опытная традиция утеряна? Само собой разумеется, опытная школа нарушена. Это не вопрос режиссёров либо операторов, это неприятность помощников режиссёров, вторых режиссёров и т.п.
Имеется отдельные гении, как в большинстве случаев в Российской Федерации, имеется отдельные самородки, каковые смогут и блоху подковать, и паровоз собрать вручную, но как индустрия этого до тех пор пока нет.
Ожидания по поводу премьеры «Девять» довольно большие… У меня – да! У зрителей также. Счётчики зрительских ожиданий картины в среднем в районе 90%. Весьма интересно, весьма интересно, потому как рекламная кампания весьма скромная. Но интерес к картине громадной.
Каким вы видите её зрителя? Кому вы желали продемонстрировать её? Те, кто ходит в кино ежемесячно — это молодёжь. Эти люди преданы кино, они киноманы, они ходят на все фильмы. И у нас на данный момент имеется необычная возможность, потому как аналогичного кино в скором будущем не будет, мультипликационных фильмов никаких до тех пор пока больше не выходит. Я бы весьма желал, дабы к ним присоединилась аудитория детская — 8-12 лет.
На пресс-конференции вы говорили о итогах фокус-групп в этом возрастном диапазоне…
99% мальчиков и девочек с 8 до 12 лет максимально совершенно верно восприняли идеи фильма и сопереживали его храбрецам. Мы этого не планировали, но он был детским. Во-первых, вследствие того что дети весьма легко и скоро ассоциируют себя с этими храбрецами, познающими мир. А, во-вторых, дети живут в мире компьютерных игр.
Как я знаю в скором будущем по мультипликационному фильму «Девять» именно выйдет компьютерная игра. Да, она уже вовсю делается. Не знаю совершенно верно, в то время, когда она выйдет, но работа над ней деятельно ведётся. Сами играетесь? Да, само собой разумеется.
Вероятнее, по окончании просмотра фильма зрителям захочется поближе познакомиться с этим необыкновенным миром, побывать в том месте, поиграть за персонажей… И очень многое определить, многому обучиться. Данный мультфильм крайне важен для всех, кто растёт, по причине того, что он по-взрослому и, к тому же, развлекательно говорит с ними наравне об весьма многих важных вещах.
И это не попытка потрафить твоим инстинктам, а задать вопросы жизни и смерти и, быть может, ответить на них. Мне весьма интересно, как будет реагировать аудитория, по причине того, что из того, что я вижу, неприятность у нас имеется с аудиторией своих родителей, каковые уверены в том, что их детям рано это наблюдать. Не смотря на то, что те сами так не думают.
Так вот потянут ли дети собственных своих родителей в кино – от этого сильно зависит успех проката. В итоге, это фильм, что совершенно верно сработает на главную аудиторию — тех, кто просматривает kinopoisk.ru, кто интересуется всеми выходящими фильмами – они в обязательном порядке отправятся и взглянут его.
на данный момент в кинокругах ходят слухи о том, что ваше успешное сотрудничество с Джимом Лемли продолжится дальше и не только в работе над «Очень страшен 2», но и в совместно задуманной вами экранизации очень уникальных и игрушки и боевых комиксов The Red Star. А вы в курсе данной истории? Понимаете комикс и игрушку? Да, с наслаждением прошёл The Red Star! И как, думаете, отечественная аудитория будет на это реагировать? Непростой вопрос.
Потому, что игрушка весьма боевая и вместе с тем наполнена множеством увлекательных сценарных моментов, то фильм может оказаться весьма зрелищным, необыкновенным и захватывающим. Красивый материал для экранизации даёт само сочетание энергичных стрелялок, «научной магии» с алхимией в другой действительности, где СССР не распался, а армейские учёные открыли свойство силой духа руководить оружием и летающими судами.
Так и имеется, это целый мир. Для меня это не проходная тема, поскольку так или иначе все знают, что это про Россию, про нас, пускай и в переосмысленном, другом варианте. Самым главным для меня в этом комиксе стала история любви, любви двух братьев к одной и той же девушке, хороший амурный треугольник – основное в истории про любовь.
И второе, что принципиально важно, это мысль того, что в то время, когда в мире были открыты методы энергии энергии природы и использования атома, в Объединённых Республиках Красной Звезды был открыт метод применения души человека чтобы поднимать в небо суда. Я себе это воображаю практически практически – как на галерах сидели рабы и гребли вёслами, так на галерах летающих судов Красной Звезды сидят люди и силой воли поднимают их в небо.
Это весьма воодушевляющая вещь, по причине того, что не из-за достижений науки, в частности благодаря упрочнениям души мы победили все войны, победили многих неприятелей и многие сложности, каковые неоднократно виделись в жизни нашей страны. К тому же игры и действие комикса происходит на фоне весьма необыкновенной, другой, во многом намеренно стереотипной советской действительности.
Как раз с этим связано моё собственного рода миссионерское чувство, что я обязан как-то эту отечественную советскую эстетику, миф, что был создан отечественными дедами — это так как всё-таки был настоящий миф, настоящий фэнтези мир с красными галстуками, звёздами, медведями и икрой на Красной площади – донести до зрителя. Хочется, дабы он был популяризирован, и люди во всём мире обожали бы его равно как и мы.
Выпуск «Красной Звезды» назначен на 2012 год, ну а до тех пор пока у вас в первых рядах сходу пара занимательных и ожидаемых зрителем проектов: «Очень страшен 2», «Самый Чёрный Час», и спортивная комедия «переосмысление» и Колотилов «Моби Дика» в визуальной стилистике графической новеллы. До тех пор пока я не могу очень распространяться об этих проектах, по причине того, что фильмы в работе, и я не вправе разглашать многие подробности.
Но главная мысль нового «Моби Дика» весьма несложна: на современном языке поведать легендарную историю о китобоях, забрав за стержень борьбу человека с монстром. В нашей версии Моби Дик — не просто кит громадных размеров, а монстр, что воплощает собой все кошмары мира, собственного рода безотносительное зло. Мы используем язык и все жанровые приёмы комикса, в то время, когда абсолютизируются добро и зло.
Отличие мира комиксов неизменно в том, что он замыкается в собственных законов, в самого себя, отрываясь, так, от действительности. Комикс берёт очень многое из действительности, но дальше он организуется по каким-то своим законам и больше не связан с судьбой, преобразовываясь в площадку для опытов на темы морали и тому подобное. Кроме голливудских проектов у вас также в планах в скором будущем и русский премьера фильма о «добре с крыльями». Да, «Тёмная молния».
Первый российский супер-храбрец?
Да, это ниша, которая продолжительно пустовала. Со времён Дяди Стёпы в Российской Федерации не создавали ни одного персонажа, что являлся бы с одной стороны воплощением безотносительного хороша, а с другой — владел бы сверхспособностями. Это два компонента, нужные для истории о супергерое.
Мы эту задачу себе поставили годом ранее, и в декабре все заметят, кто он – отечественный супергерой, и что с нами со всеми станет. Опять-таки, «Тёмная Молния» — это про нас, но потому, что это всё-таки фильм-комикс, он оторван из отечественного мира. Все показатели нашей жизни в нём имеется, но это история про замкнутый мир произведения, в котором имеется абсолютный герой и абсолютный злодей…
Другими словами, это всё еще отечественный мир, но мало поэтизированный, не смотря на то, что одновременно с этим весьма точный и реалистичный. К примеру, супергерой – студент университета, юный юноша 22 лет, выручающий нашу страну и Москву от злодея, что желает их стереть с лица земли. И действительно, получается, что во всём мире храбрецы комиксов десятилетиями выручают мир на регулярной базе, а мы как-то отстаём, так что появление российского супергероя, тем более молодого, в полной мере закономерно и вовремя.
Возможно, это то, во что молодёжь будет верить и кому подражать. У вас в загашнике важное опыт и художественное образование, которые связаны с театром и кино, после этого множество успешных клипмейкерских работ, по окончании чего случился логичный переход к кино — сперва в Российской Федерации, а после этого и в Голливуде. Таковой послужной перечень — мечта любого одержимого жаждой снимать кино молодого человека. Что дальше?
О чём ещё грезит Тимур Бекмамбетов на данный момент?
О чём грежу? Я считаю, что мир намного больше, чем эта вертикаль – «Москва – Голливуд – блокбастер»… Имеется ещё Индия – превосходная страна. Я б с наслаждением снял индийский фильм.
Мир значительно богаче и шире. Хочется сказать с ещё большей аудиторией, хочется, дабы фильмы, каковые я снимаю, наблюдало ещё большее количество зрителей, дабы идеи, каковые мы озвучиваем, тревожили ещё большее количество людей. В то время, когда я был на стадионе в Лондоне, где игрался Арсенал, я видел 80 тысяч людей, плачущих в момент, в то время, когда их нападающий забивает гол.
Добиться для того чтобы ощущения в кинотеатре, дабы реакция была таковой, как на матче любимой команды — вот моя цель.
Авторы Евгений Майский, фото: Никита Косулин
