Война, война, война, война
Про данный фильм Никита Михалков сообщил: «Крайне важно, что чеченская тема опять выходит на громадный экран — имеется продюсеры и режиссёры, каковые не опасаются продемонстрировать эту безжалостную войну. Стране, которая уже десять лет неимеетвозможности выбраться из пропасти безыдейности, сейчас очень необходимы новые храбрецы». Быть может, Никите Алексею и Михалкову Балабанову больше нравилось сидеть семьдесят лет в пропасти идейности и наслаждаться оттуда на тогдашних храбрецов — Павлика Морозова, к примеру.
А быть может, Михалков в патриотическом запале просто не знает, что страна, кроме пропасти безыдейности, сидит еще и в пропасти инфляции, алкоголизма и нищеты. Будем вычислять это преамбулой к маленькому рассказу про новый фильм Алексея Балабанова «Война».
Кадр из фильма
Кратко. Солдат войск Иван Ермаков (Алексей Чадов) попадает в плен к чеченцу Аслану (Георгий Гургулия), где вместе с ним в яме оказываются капитан Медведев (Сергей Бодров) и влюбленная пара актеров-британцев — Джон (Йен Келли) и Маргарет (Ингеборга Дапкунайте). Нежданно Ивана отпускают, а вместе с ним отпускают и британца.
Последнего — с условием: через два месяца привезешь два миллиона фунта стерлингов за невесту, не то голову ей отрежем. Несчастный Джон наскребает только часть суммы, находит возвратившегося к себе в Тобольск Ивана и уговаривает его отправиться с ним в Чечню, дабы передать деньги и вызволить Маргарет, дав обещание Ивану за помощь 35 тысяч фунтов.
Иван соглашается («сам не знаю, из-за чего дал согласие, но не из-за денег — уж совершенно верно»), и они вдвоем отправляются снова на войну, умудряются пробраться на базу, переубивав по дороге немыслимое количество чеченских боевиков, а заодно самую малость дам, детей и стариков. И выручают полуживую Маргарет с контуженным капитаном. За все эти подвиги Иван попадает в колонию, откуда и ведет собственный рассказ.
Сейчас Алексей Балабанов снискал славу создателя храбреца отечественного времени в лице Данилы Багряна, «брата». Дон Кихот с обрезом, заставляющий ветряные мельницы крутиться в обратную сторону, борец за правду как он ее осознаёт, не обременяющий себя поисками средств в данной борьбе, уверенный, что сила — это действительно, а правда — это сила. С позиций жизненной философии Данила Багрян был человеком вызывающей большие сомнения репутации с коричневым оттенком.
Но вот показался храбрец еще более героичный. Его ответ возвратиться в преисподнюю для спасения фактически незнакомой дамы, согласно точки зрения авторов картины, разумеется, претендует на то, дабы перед ним снять шляпу. Заблаговременно возможно быть уверенным — подавляющее число зрителей так и сделает.
А стоит ли спешить? Придержим до тех пор пока шляпы на головах.
Кадр из фильма
Что в том месте сказал Михалков? Что опасаются, дескать, снимать фильмы о войне? Помилуйте, кто в наше время этого опасается, кто по большому счету на данный момент опасается снимать что бы то ни было?
Снять фильм про войну, продемонстрировать перерезанные глотки, вываливающиеся внутренности, отрезанные уши и отрубленные пальцы — тут смелости громадной не нужно. Смелость может заключаться в другом. К примеру, в верно расставленных выговорах. В рекламном буклете, выпущенном к премьере «Войны», большими красными буквами начертано: «Это не »Брат-3«. Это »Война«!» Все правильно, это не «Брат-3» а также не «Брат-100». Это значительно дальше и ужаснее.
Данила Багрян знал, что делает и для чего. У него за плечами война, которая выяснила его жизненную позицию. У Ивана Ермакова также за плечами война, которая не выяснила ничего.
Война перевоплотила его в зомби. Зомбированный войной храбрец мается от скуки в родном Тобольске и соглашается на кровавую авантюру не из любви к ближнему — на гражданке он кроме того не вспоминает Джона и Маргарет, не из-за денег кроме того. «Сам не знаю, из-за чего дал согласие». Он вправду не знал, а режиссер, наверное, не желал знать, что отныне для мальчика нет ничего, не считая войны.
Восхищаться подвигом Ивана, возвратившегося в Чечню, — все равно что умиляться детской незамутненности глаз дауна либо искать красоту в кашле туберкулезника. Это или цинизм, или слепота.
Совсем ясно, что перед нами — нет, какой в том месте храбрец — урод, морально покалеченный войной. «Ты убил даму!» — ужасается Джон. Ни тени жалости либо сомнения в ответе: «Это война». Да, это война, не убьешь ты — убьют тебя. Мир Ивана Ермакова на этом замкнулся. В случае если стране необходимы такие храбрецы, то следует по логике признать, что страна испытывает недостаток в жертвах.
Упаси Всевышний от таких выводов. «Горе стране, у которой нет храбрецов, но еще большее горе стране, которая испытывает недостаток в храбрецах», — сообщил Брехт. Как будто бы про нас сообщил.
Кадр из фильма
Идейный и патриотический пафос балабановского фильма так криклив и выспрен, что за ним не слышно и не видно самого фильма. Персонажи через чур функциональны, дабы возможно и необходимо было действительно их разбирать. Иван — храбрец, Джон — что-то наподобие доктора Ватсона при нем (не смотря на то, что, в случае если разобраться, он-то и имеется настоящий храбрец, да вот беда — пришлый, значит, не «канает»), Маргарет — рядовой Райан, капитан Медведев — гибрид рядового Райана и капитана Тушина, Аслан — коварства и воплощение зла.
Все они — кто замечательными, кто слабенькими — плечами подпирают пьедестал, на что возведен новый храбрец отечественного времени, и сказать об актерской игре тут возможно только в той степени, в какой возможно сказать об игре кукол в театре кукол.
«Войну» по большому счету как-то не хочется разбирать с художественной точки зрения. Не смотря на то, что и съемки хороши (оператор Сергей Астахов весьма грамотно фиксирует красоты кавказских гор, рек и долин), и музыка удачно подобрана — Бутусов, Сплин и пр. Нет сомнения, что данный фильм станет хитом. Но это как в живописи: в случае если с полотна на тебя во все глаза наблюдает Мысль, Мысль и еще раз Мысль — это уже скорее плакат, но никак не живопись.
Кто пробует выдать хитовый плакат за выстраданную живопись, тот или лукав, или неграмотен. Алексей Балабанов в полной мере грамотен.
